Чёрная полоса

Из приборов имелся портативный осциллограф фирмы 'Fluke', универсальный мультиметр от этой же фирмы и высокочастотный двухлучевой аналоговый осциллограф с дополнительным функционалом анализатора спектра. Аппарат не очень новый, но весьма солидный. Ещё был регулируемый источник напряжений и широкополосный генератор сигналов. Без всего этого оборудования серьёзно разбираться с теми же радиостанциями практически невозможно, или же на уровне технического шаманства — 'паяльником взмахну как волшебной палочкой, чую, всё обязательно заработает как надо!'. Но, к сожалению, так что-то получается далеко не всегда…

Пока Мэри готовила ужин, всё необходимое я отнёс в грузовик, и даже закрепил над рабочим столом, благо там имелись удобные для крепления оборудования кронштейны. Позже придётся сделать дополнительную электрическую проводку и доделать освещение, ибо имеющееся штатно меня не устраивало. Хоть немецкие конструкторы и грамотно сделали компоновку КУНГа, но с нормальным освещением явно не справились. Помянув всё это, прихватил со склада магазина несколько бухт различного кабеля, чтобы не пришлось искать его где-либо в дороге. Я почти закончил свои дела, когда Мэри позвала меня и Лизу ужинать.

Во время ужина мы все молчали, периодически поглядывая друг на друга. У меня куда-то напрочь подевался аппетит, но тем не менее я отдал должное кулинарному искусству Мэри, положив себе всего по чуть-чуть и медленно поглощая еду. А вот Лиза ела много и даже с некоторой спешкой, немного замедлившись только когда ей положили добавки. Буду надеяться, хороший аппетит — признак того, что психологический кризис потихонечку рассасывается.

После еды мы отправили девочку спать в отдельную маленькую комнату, а сами закрылись в спальне, скинув с себя одежду и заключив друг друга в горячие объятья.

Восемнадцатый день. Последний день в городе 'Порто-Франко'

Наше утро опять началось ещё затемно. Хорошенько утомив друг друга ещё ночью, утро продолжилось поцелуями и нежными поглаживаниями, которые пробудили во мне очевидное желание, чем быстро воспользовалась Мэри, устроившись на мне сверху и вдавив меня в подушки, пока я никуда не убежал. Но как бы ей не хотелось меня отпускать, через час мы выдохлись и выбрались, наконец, из спальни. Нам предстояло сделать ещё много совершенно необходимых дел. Я должен был окончательно разобраться с наследством Лизы, отогнать грузовик в порт на погрузку, а Мэри собиралась приготовить праздничный обед.

Пока в городе ещё не началась деловая жизнь, я упаковал все свои вещи за исключением тех, что ещё понадобятся нам до вечера, и оттащил их в грузовик. Перехватив пару бутербродов на кухне у Мэри, под её неодобрительные взгляды, я поехал в орденский банк, чтобы взять подготовленные для меня документы на имущество Элизабет. Сразу не могли вчера всё сделать, что-то там им перепроверять потребовалось, бюрократы. С продажей дома не возникло никаких проблем, спасибо Мэри, она ещё вчера кому-то позвонила из своих знакомых в городе и теперь мне оставалось только окончательно оформить сделку, получив причитающиеся деньги.

Когда я приехал в банк, было ещё слишком рано и мне пришлось подождать полчаса до его открытия и потом ещё минут двадцать, пока придёт нужный мне клерк. Я сильно не люблю такого вот бесцельного времяпрепровождения, а озадачится тем, чтобы было чем-либо заняться, если придётся кого-то ждать, я не подумал заранее, и это явно отразилось на моём внешнем виде. Ну да, сначала сидеть в кабине грузовика, хоть и утро, но солнце уже жарило вовсю, а потом перебрался в приёмную банка, поближе к работающему кондиционеру, продолжая маяться от безделья и копить внутреннее раздражение по этому поводу.

— У вас какие-то проблемы? — спросил меня женский голос, когда я в очередной раз поёрзал на жестком стуле, и глядел куда-то в пол, — хотите, я налью вам кофе?

— Хочу, — ответил я и поднял свой взгляд на ту, что спрашивала меня.

Рядом со мной стояла весьма миловидная женщина лет тридцати пяти. Я зацепился за неё взглядом и стал её внимательно рассматривать, чем, похоже, её немного смутил. Но мне показалось, что это смущение было скорее наигранным.