Черная полоса "СПАРТАКА"

Съемки долго не начинались. Мы уже хотели сбежать, но нам передали персональную просьбу от Александра Гаврииловича не уходить. Открывая программу, Абдулов сделал реверанс в сторону Саши и Макса, сказав, что «пусть его извинят, но сегодня он будет болеть за родных его сердцу спартаковцев». Он светился счастьем. Ребята тоже получили незабываемые эмоции. Их кружили на мельницах, заставляли карабкаться по смазанной маслом плоскости, окунали надолго в воду вниз головой — в общем, издевались над звездами футбола как могли. Но они все выдержали с честью и прошли в финал, где до победы оставалось буквально рукой подать. Но в съемках опять возникла техническая пауза, и мы поняли, что опаздываем на тренировку. Ехать было всего ничего, но в разгар дня 3-е транспортное кольцо жестоко даже к футболистам «Спартака», ставшим только что финалистами удивительной авантюры их пресс-атташе. Мы опоздали в Лужники на 10 минут. Ребята были наказаны отдельным от всех режимом тренировки. Целый час бегали по кругу. А мне, также появившемуся на трибуне, Скала из центрального круга объявил сумму штрафа: «Шевченко, 100 долларов!» — «Си, черто, коме но…» — ответил я и погрузился в разговорник, чтоб выяснить, правильно ли я покаялся по-итальянски. Программа эта потом вышла в странном виде. Вроде Саня с Максом лидируют, не вылетают, а в финале — бац! Трое в кадре — наших нет! Победила, вполне заслуженно (в отсутствие Самедова Калиниченко) Тутта Ларсен.

Урок пошел впрок. Больше ни о каких дотренировочных мероприятиях, естественно, не могло быть и речи. Царапнуло только одно. Мой друг Андрей Талалаев, который в 2004 году работал тренером-переводчиком у Скалы, спустя годы в одном из интервью вспомнил этот случай в числе прочих вопиющих примеров бардака в клубе. Причем было сказано как-то обобщенно, что пресс-атташе чуть ли не ежедневно брал футболистов и терроризировал на каких-то съемках, отвлекая от тренировочного процесса. Хотя больше такого не повторялось. А, по словам Андрея, виноват в том, что команда финишировала в том сезоне на восьмом месте, оказывался я. «Си, черто, коме но…» Вспоминать это действительно стыдно. Зато с Абдуловым познакомились. Помните мультик «Паровозик из Ромашково»? Там было: «Но если мы сейчас не остановимся у этой цветочной поляны, то опоздаем на всю жизнь…» У нас вообще мудрые, отнюдь не детские мультики.

В команде весь 2004-й царила тишь да благодать (в сравнении с последующими годами), снаружи в целом тоже. Все ведь относительно. Это нам тогда казалось, что хуже проигрышной серии, «непоняток» в связке «Первак — Скала», первых оскорбительных баннеров в Хорватии в адрес Невио ничего и быть не может. Как же мы ошибались.

Вскоре Скалу уволили. Талалаев ушел с микроскандалом. Своего Андрей не упустит. Окончательно я в этом убедился, когда стал замечать его на любой сколько-нибудь значимой футбольной тусовке. Надо постоянно быть на глазах. Школа Бышовца живет и тренирует! Отдать Андрею должное, движется он к вершине тренерской профессии поступательно и даже уверенно. Конспекты, которые он тщательно вел, помогая Скале с переводом, похоже, пригодились.

Сломавшегося Скалу было жаль. Но после его ухода всем стало легче. Языковой барьер, трио чужестранцев, первые разногласия в руководстве — все мешало. У спартаковских отставок одна и та же особенность. Все тренеры вроде устраивали, объективных предпосылок к уходу не было, но некие обстоятельства оказывались выше возможностей их дальнейшего пребывания на этом посту. Всем уходящим сочувствовали, оказывали моральную поддержку, но это всего лишь облегчало их страдания. Сказал владелец: «Эвтаназия!» — значит, так тому и быть. Именно «эвтаназия», а не плаха. Всех, до последнего, вел и навещал Леонид Арнольдович, но… Эпидемия нас какая-то накрыла. Мор! Не коснулось это лишь Черчесова. В том смысле, что слово «эвтаназия» не прозвучало. Станиславу не только оплатили безбедную старость, но даже аппарат поддержки жизнеобеспечения на память вручили. А он обижается.

Впрочем, назовите мне хоть одного не обиженного отставкой тренера.