Черная пурга

Слишком продолжительной показалась первая зима в Норильске. Температура воздуха часто опускалась ниже сорока градусов, иногда – ниже пятидесяти. Мороз переносился легче, чем при влажном материковом климате, хотя и обжигал нос и щеки, словно кипятком. Приходилось закрывать лицо шарфом и дышать через него. Шарф моментально обледеневал от дыхания, ресницы слипались от попадания на них влаги. Казалось, что полярной ночи не будет конца. На холодном небе мерцали голубые звезды. Внезапно небо озарялось северным сиянием, на нем сначала появлялись яркие вспышки, затем невидимые прожектора рисовали радужные узоры.

Глаша училась в шестом классе. Прибежав в школу, она поднималась на второй этаж, молча заходила в класс и усаживалась на свое место. Она чувствовала себя чужой среди сверстниц, которые высокомерно показывали свое превосходство.

На следующую зиму Миля договорилась с лагерной подругой Галиной, которая работала кочегаром в котельной, чтобы дочь пожила у нее. Тетя Галя оказалась доброй красивой женщиной. За что она отсидела срок, неизвестно, но лагерь не исправил, а искалечил молодую женщину. Она переняла все худшие стороны заключенных: стала много пить, сквернословить и опустилась до падшей женщины. После аванса или получки неделю устраивала пьянки с мужчинами. Затем неделю голодала до следующей зарплаты. Во время застолий Глаша забивалась в свой угол и учила уроки. Мужчины часто подходили к ней и задавали вопросы:

– Что читаешь? В каком классе учишься?

– Отстань от девчонки, – пьяным голосом обычно произносила тетя Галя, – а то выгоню.

Весной начались метели. За ночь снега выпадало столько, что припаркованные во дворах автомашины заметало до крыши. Норильск расположен в долине ветров. Он является одним из самых ветреных городов страны. Скорость ветра, превышающая двадцать метров в секунду, – явление обычное. Ветер старался повалить девочку или погнать в своем направлении. Глаше приходилось сгибаться, чтобы не упасть, преодолевая силу ветра.

Несколько раз в году отменялись занятия в школе, когда на улице свирепствовала «черная пурга», при которой скорость ветра превышала сорок метров в секунду. «Черная пурга» – местное название метели, переходящей в ураган. Она случается несколько раз в году. Снег заметает дороги, видимость сокращается, не ходят поезда, прекращает работать аэропорт.

Метель длится несколько дней и прекращается с приходом антициклона и общим похолоданием.

Когда стихли метели и подули теплые ветры, Глаша ушла от своей благодетельницы. Она решила, что лучше ходить пешком семь километров, чем жить в неприятной ей обстановке.

Перед Первым мая проходили репетиции школьной самодеятельности. Готовились к конкурсу между классами и отбирали юные дарования для участия в городском конкурсе школьных коллективов. Ребята гордились своим участием в самодеятельности, им хотелось попасть на городской конкурс.

Глаша, как всегда, стояла в коридоре с опущенным взором и, прижавшись к стене, разглядывала свои валенки. К ней никто не подходил, подружиться с девочками она еще не смогла. Неожиданно к девочкам подбежала старшая пионервожатая Жанна и спросила:

– Где Грудзинская?

– Я здесь.

Жанна схватила Глашу за руку и произнесла:

– Пойдем со мной.

– Куда?

– Говорят, ты поешь?

– Это я раньше пела.

Пионервожатая рассмеялась:

– Это когда раньше?

В классе по расписанию один раз в неделю был урок пения. Учительница задавала ученикам выучить современные послевоенные песни. Затем, стоя за партами, класс хором пел такие песни, как «Вставай, страна огромная», «Широка страна моя родная» и другие. Учительница, видимо, обратила внимание на голос Грудзинской и поделилась своим мнением в учительской.

Пионервожатая привела Глашу в актовый зал. На сцене за пианино сидела незнакомая женщина, на первых рядах зала школьные таланты – элита конкурса. Поднявшись на сцену, Жанна сказала пианистке:

– Вот эта девочка.

Женщина с удивлением посмотрела на Глашино платье и валенки.

– Какой у тебя голос?

– Меццо-сопрано.

Зал взорвался хохотом. Мальчишки отвалились на спинки кресел и подняли вверх ноги, болтая ими в воздухе.

Пианистка, обращаясь к Глаше, спросила:

– Ты песню Дмитрия Кабалевского «Наш край» слышала? Вот слова: «Край родной, навек любимый, где найдешь еще такой…»

– Не слышала.

Пианистка проиграла мелодию и попросила повторить. Глаша пропела.

– А теперь давай учить, вот тебе слова.

Грудзинская сделала шаг назад, опустила глаза на текст, зал для нее перестал существовать, и запела.

После первого куплета пианистка соскочила со стула, ударила по клавишам, громко сказала:

– Какое сопрано? У тебя серебряный колокольчик! – затем обратилась к залу: – Послушайте, какой голос! – она посмотрела на Глашу совсем по-другому, чем в первый раз, и ласково произнесла: – Пой песню до конца.

Глаша пропела песню несколько раз. Зал притих, все внимательно слушали новое дарование, появившееся в школе. Пианистка, закончив играть, подошла к ней и сказала:

– Завтра мы с тобой разучим еще одну песню.