Черная Пустошь

Один из узловиков коснулся сенсора на запястье, и расположенные елочкой сегменты дополнительного бронирования шлема пришли в движение, смещаясь к затылку, следом за ними поднялось дымчатое проекционное забрало, открывая лицо.

— Апостол?! — Торговец отшатнулся бы, да помешала теснота помещения.

Адепт Ордена ободряюще подмигнул ему.

— Старые грехи вспомнил? Не дергайся, не затем пришли. Разговор есть серьезный. Ответишь на наши вопросы, будешь жить. Нам твоя душонка ни к чему. Кстати, это Саид. Да, да, тот самый, кого ты в Слободе подставил.

Митрофан нервно сглотнул.

— Ты чего на морозе топтался? — Апостол терпеливо ждал, пока откроется внутренняя дверь. Саид тем временем также разгерметизировал шлем, зловеще улыбнулся торговцу.

— Я это… того…

— Митрофанушка, мы только искренние ответы засчитываем. — Саид как бы невзначай коснулся рукояти ножа с мономолекулярным лезвием. — И времени у нас мало. Так что ты соберись, мычать потом будешь.

— Может, ко мне? — с трудом выдавил Митрофан. — Там и поговорим.

— Да как скажешь, — согласился Апостол. — Только головорезам своим шепни через мью-фон, чтобы сидели тихо и не дергались. А то ведь здание с виду хоть и прочное, но, сам знаешь, развалиться в любой момент может. — Он красноречиво указал взглядом на подсумок с плазменными гранатами.

— Да о чем ты?! — возмутился торговец, боком протискиваясь в открывшуюся лишь наполовину своего хода внутреннюю дверь.

Саид недобро прищурился. «Сердце зверя», имплантированное в предплечье сталкера, уже покалывало кожу, готовое подать энергию к боевым имплантам. Он не коснулся оружия, но был готов в любой момент достать торговца электрошоковым разрядом, если тот вдруг метнется по коридору, созывая охрану.

Митрофан не стал рисковать.

И без того жизнь висела на тоненьком волоске. Слишком многое изменилось за последнее время в Пятизонье. Неодолимая загадочная сила вторглась в аномальные пространства, ломая человеческие судьбы, как спички, и торговец не избежал общей участи.

— Сюда проходите. — Он указал на широкую лестницу, обрамленную украшенными лепниной перилами. Она поднималась на высоту второго этажа, затем закручивалась вдоль стен обширного холла. Установленный в центре массивный столб, к которому крепились прозрачные шахты пяти неработающих скоростных лифтов, терялся в сумраке скупого освещения.

— Красивые небоскребы в Москве строили, — не удержался от замечания Апостол.

Саид лишь молча кивнул, фиксируя, как по периметру повторяющихся на уровне каждого этажа овальных внутренних балконов появились отслеженные его имплантами фигуры вооруженных сталкеров. Некоторое время потоптавшись в нерешительности подле иссеченных пулями перил, они поодиночке вновь исчезли в сумраке.

Апостол не оговорился, упомянув Москву. Фрагмент небоскреба, внутри которого они сейчас находились, был принесен сюда прихотью первой пульсации, когда между пятью отчужденными пространствами перемещались миллионы тонн вещества.

Свое название — трущобы — фрагмент столичного здания заработал позже, когда в нем обосновались сталкеры.

Пустошь всегда считалась регионом небезопасным. За четыре с лишним года существования Пятизонья тут не возникло сильной, доминирующей группировки, и потому на лишенных жизни просторах, среди огнедышащих трещиноватых холмов и конических сопок, извергающих тучи праха, в ложбинах и оврагах, где круглый год царил пепельный туман, постоянно происходили стычки между различными мелкими группами вольных старателей. Сюда, как на свалку, стекались ренегаты и отступники, в Пустошь бежали сталкеры, имплантированные в Ковчеге либо в Ордене, но по различным причинам не принявшие идеологии наиболее сильных группировок Пятизонья. Кроме прочего, еще с первых дней Катастрофы, давшей начало отчужденным пространствам, в Пустоши был традиционно силен технос. Именно здесь, среди множества энергетических аномалий, которые служили источниками бесперебойного питания для сотен механоидов и полчищ скоргов, механическая жизнь процветала особенно буйно.

Не всякий сталкер способен выжить в Пустоши. Здесь, на территории зоны отчуждения, возникшей еще в прошлом веке вокруг закрытой вследствие аварии Чернобыльской АЭС, за десятилетия запустения зараженных радиацией территорий большинство зданий превратилось в руины, а новые города не выросли, так что Катастрофа 2051 года лишь изуродовала и без того пустынный ландшафт, оставив для людей ничтожно мало укрытий.

Зато на просторах Пустоши, богатой металлами, изобилующей источниками подземной тепловой энергии, очагами повышенной радиоактивности и возникшими после Катастрофы энергополями, буйно разрослись металлокустарники, здесь обитали, ведя борьбу за существование, сотни механоидов самых разнообразных видов и конструкций.

Чаще всего сталкеры приходили в Пустошь из других отчужденных пространств. В подавляющем большинстве это были одиночки — старатели, охотники за артефактами, сборщики н-капсул, зреющих в утолщениях ветвей автонов, либо просто — лихие люди, не брезгующие разбоем, грабежом и убийством.