Черная Пустошь

Бежать некуда. Конечно, сталкеров, выживших под ракетно-бомбовыми ударами, намного больше, чем показывает нанокомп, не все имеют возможность и желание принимать участие в обсуждении, многие, как и он, жадно ловят появляющиеся строки, соображая, как и куда теперь выбираться?

– Аскет, может, попробуем к трущобам прорваться? У Митрофана народа достаточно, чтобы через кольцо зачистки с боем пройти!

– Нет, – скупо ответил сталкер. – Путь только один – к центру.

– Ну, какого хрена ты тогда меня спасал?! – Дитрих в ярости сжал кулаки. Положение хуже некуда. Пробираться куда-то одному – жутко. Идти вслед за потерявшим рассудок сталкером в самое пекло – глупо. – Аскет, ну очнись же, наконец! – Дитрих предпринял последнюю попытку достучаться до уснувшего, как ему казалось, здравого смысла невольного напарника. – Ты, блин, сидишь и бредишь, лучше вокруг посмотри! Бежать отсюда надо, выбираться!

– Беги. – Аскет встал, все с тем же безразличием к словам Дитриха и происходящему вокруг, но его настроение внезапно вновь неуловимо изменилось: сталкер вдруг рванулся в сторону, успев толкнуть плечом оробевшего егеря, сбить его с ног, прижать к земле.

В следующий миг из-за густой завесы дыма и пыли, нарезая лопастями удушливый воздух, вырвалось звено «Кондоров». Боевые машины стремительно неслись вдоль земли, прижимаясь к складкам рельефа, следом показался военно-транспортный вертолет «UN-90», роняющий через открытую рампу закованные в бронескафандры фигурки людей и какие-то едва различимые издали машины, а через пару секунд на сцене событий появилась новая сила.

Два российских «Ка-85», когда-то сбитые над Пустошью, захваченные и модифицированные техносом, внезапно вырвались в свободную от дыма и пыли прореху, тут же начав атаку.

Аскет словно предугадал начавшиеся события. Как будто чувствовал их неумолимое приближение.

– К земле плотнее прижмись! Не вздумай дергаться! – приказал он Дитриху.

Два «Дракона» с ходу атаковали «UN-90». В борт военно-транспортного вертолета вонзилось с десяток лазерных разрядов, и многотонная машина, задымив, вдруг начала падать, войдя в неуправляемое вращение.

Через открытую рампу успели выпрыгнуть еще несколько человек, затем лопасти вертолета задели одну из конических сопок, разлетаясь свистящими осколками, изнутри машины рвануло пламя, мгновенно превратив ее в падающий огненный шар, который пронесся над истекающим жаром разломом и взорвался.

Две «Пустельги» тем временем продолжили атаку, маневрируя между извергающими лаву кратерами. Их бортовые комплексы вооружений, существенно модернизированные скоргами, работали, не умолкая. Лазерные разряды и снарядные трассы неслись вслед машинам пришельцев, настигая их. Одного из «Кондоров», пилот которого не успел адекватно отреагировать на атаку, развалило на куски прямо в воздухе, вторая машина взорвалась, попав под выброс магмы, третья, лавируя между сопками, все же развернулась, огрызнувшись в ответ из орудийно-ракетных комплексов.

Туманные стрелы прочертили воздух. Траектории ракетного залпа сошлись на головной «Пустельге», и созданный техносом «Дракон», лишившись винтов и хвоста, с развороченной несколькими попаданиями кабиной, рухнул на склон покрытого трещинами холма, разбрасывая раскаленные фрагменты обшивки и механизмов.

«Кондор», продолжая маневрировать, сбросил ложные цели, затем отстрелил тепловые и сигнатурные ловушки, но обычные приемы защиты не работали в Пятизонье, – уцелевшая «Пустельга» игнорировала любые ухищрения, – «Дракон» по-прежнему фиксировал противника, ведя ураганный огонь в режиме прямого визуального контакта.

Снаряды, ракеты, лазерные лучи, казалось, перекрещиваются в воздухе, скоротечная дуэль между двумя машинами, маневрирующими у самой земли, завершилась так же быстро, как началась, – «Кондор», получив серьезные повреждения, оставляя густой дымный шлейф, пошел на вынужденную посадку. «Пустельга», добив ему вслед остаток оперативного боекомплекта, задела днищем край возвышенности, оставив на выступе скал рваные куски серебристого металла, и, неуверенно покачиваясь, скрылась в дымопылевом облаке.

Здесь, в принципе, не могло быть победителей.

Даже перепахав всю Пустошь, уничтожив все строения техноса и всех сталкеров, невозможно было изменить суть аномального пространства.

Уцелей хотя бы одна колония скоргов, и все возродится вновь, а если даже и нет, то очередная пульсация Узла неизбежно засеет отчужденное пространство спорами механической жизни, восстанавливая утраченное.

Дитрих приподнял голову, осмотрелся.

Ситуация лишь усложнилась. Лавовые реки наступали, ленивое течение вязкой магмы было неумолимо, обломки военно-транспортного вертолета, врезавшегося в склон ближайшей сопки, уже плавились, активный пластик внешнего слоя бронепокрытия пузырился, стекая по смятым, изрешеченным бортам уродливыми потеками.