Черная Пустошь

– А если нет? – Сафронов тянул время, пытаясь найти хоть какой-то выход из внезапно сложившейся тупиковой ситуации. Он явно переоценил свои возможности, готовясь начать новую жизнь в Пятизонье. Но что же делать теперь? Назад пути нет, инъекция отрезала прошлую жизнь, сделала ее безвозвратно утраченной.

«Что у меня осталось? Только мои знания. Если я сейчас выложу все, кому я буду нужен?»

– Я не стану ничего рассказывать, – со внезапной дрожью произнес он, обращаясь к Аскету. – Ты обещал отправить меня в Цитадель Ордена. Вот там и буду говорить.

– Олег, сейчас нет времени на торг. Прекрати трястись. Тоннель завалило. Выход только один – двигаться в сторону АЭС, в самое пекло. Неизвестно, дойдем ли, – хмуро уточнил сталкер. – Так что рассказывай все, что знаешь. Кто-то из нас выживет и донесет информацию.

– Куда и кому? – бесцветным голосом переспросил Сафронов.

– В Орден.

– Разве ты не вольный сталкер? Или я ошибаюсь, Аскет?

– Это не имеет значения. Орден – единственная группировка в Пятизонье, которая по-настоящему изучает аномальные пространства, а не пытается снять накипь, выдавая ее за сливки! Ты должен был заметить – началась война. А на войне как на войне… – Аскет выпрямился, поигрывая ножом.

– Апостол, скажи ему, что Орден гарантирует защиту. – Взяв себя в руки, он отошел от побледневшего майора.

Адепт кивнул.

– Сафронов, не сомневайся, мы тебя не бросим подыхать тут. Но не заставляй нас прибегать к крайним мерам.

Олег с тоской взглянул на него. Жгучий стыд, презрение к своей слабости лишь на секунду обдали, будто кипятком.

– Вы гарантируете мне нормальные условия для работы в обмен на информацию? – все же выдавил он, продолжая торг.

Апостол кивнул.

– Если выживешь, – уточнил сталкер. – Я обещаю защищать тебя по пути к тамбуру, но не могу гарантировать от случайностей. Когда доберемся до Цитадели Ордена, ты получишь все условия для нормальной жизни. По меркам Пятизонья, конечно.

Сафронов понимал, сейчас ему предложили единственную возможность выйти из ситуации с наименьшими моральными и физическими потерями. Он много слышал об Ордене Сталкеров, знал, что его Приоры и адепты слов на ветер не бросают.

– Хорошо, – наконец решился он. – Я расскажу все, что знаю. Но предупреждаю, моя информация – это теория, подтвержденная лишь частично.

– Не важно. Говори. Мы дорожим любыми сведениями, касающимися техноса.

Сафронов тяжело вздохнул.

– В принципе, там, за Барьером, мои открытия, вероятно, уже не новость, – начал он.

– Ты кому-то успел все рассказать? Или передал материалы исследований?

– Нет. Свои изыскания я сохранил в тайне. Иначе меня бы быстро нашли.

– Даже так? – Аскет удивленно приподнял бровь. – Кто?

– Спецслужбы, – ответил Сафронов.

– Ты не переоцениваешь собственную важность? – усмехнулся Апостол. – Что же за открытие ты сделал?

Сафронова задел сарказм сталкера, и он запальчиво воскликнул:

– Это вы в Ордене себя переоцениваете! Иначе давно бы додумались, откуда взялись скорги!

– Ну, ты говори, мы слушаем.

– Я изучил многие колонии примитивов, – справившись со вспышкой раздражения, начал Сафронов, – и могу утверждать, что они имеют очень много общего с наномашинными комплексами, над созданием которых когда-то работала моя группа!

– Хочешь сказать, что скорги – это нанороботы, разработанные на Земле? – скептически уточнил Аскет.

– Логично предположить, что дело обстоит именно так! – обернулся к нему Сафронов. – Те, кто пытается изучать Пятизонье, совершают одну и ту же ошибку. Они не отделяют Катастрофу от появления скоргов, считая все происходящее одним явлением!

– Это не так?

– Возникновение аномалий в гравитационном поле Земли и эволюция техноса в отчужденных пространствах – явления абсолютно разные, хотя и тесно связанные между собой! – Сафронов взглянул на сталкеров, понимают ли они высказанную мысль?

Апостол, перехватив его взгляд, возразил:

– Если рассуждать логически, используя очевидные факты, то ты не прав. Когда на вторые сутки после Катастрофы группы спецназа проникли в Пятизонье, они столкнулись с уже сформированными, развитыми колониями скоргов. Заросли металлорастений, захваченная и модифицированная техника, множество людей, инфицированных «серебристой проказой». Не вижу изъяна в логике исследователей! Скорги появились в нашем пространстве в момент образования Пятизонья. Они – чуждая форма жизни, вторгшаяся извне!

– Общее заблуждение! – резко возразил Сафронов. – Некоторые выводы вроде бы лежат на поверхности. Очень велик соблазн сложить два и два, получив результат, который ничего не объясняет, а лишь заводит в тупик! Проблема в том, что разработки, ставшие основой современного техноса Пятизонья, являлись сверхсекретными. Вся документация по ним утрачена, большинство специалистов, работавших над перспективными проектами, погибло.

– А ты выжил? – уточнил Аскет.

– Да! Я работал в четырнадцатом спецкомплексе Новосибирского Академгородка! – запальчиво ответил Сафронов. – Незадолго до Катастрофы ушел в отпуск. Повезло.