Черная река (СИ)

…Вода капала с мокрых ветвей, туман оседал на листьях папоротников и ручьями сбегал вниз по моховым прядям, и фамсы сновали вокруг, задевая путников плавниками. Сросшиеся ветки расступались неохотно, и Натаниэль, расцепляющий их, то и дело останавливался на отдых. Кесса сидела на панцире Флоны, под навесом из кожистых листьев, и с тревогой вглядывалась в лицо Речника. Он по-прежнему был бледен, и если бы верёвки не удерживали его, давно упал бы в мох.

- Дремлет? – тихо спросил Натаниэль, подойдя к странникам.

Кесса покачала головой.

- Я жив, - скрипнул зубами Речник. – В голове туман.

- Съешь что-нибудь, - хеск запустил руку в корзину и достал жареную лягушачью ногу. – Вот, к примеру, еда… хорошая еда!

- Нет, - прошептал Фрисс. – Не надо. Разве что… Кислуха там есть? Любое хмельное пойло…

- Прости, но нет ни капли, - Натаниэль развёл руками. – Небесные воды! Альвин совсем потерял стыд. Выставить путников за ворота за три дня до Семпаля!

- Да ну его… - Речник шевельнулся, попытался перекатиться на бок, но не смог. Кесса и Натаниэль вдвоём повернули его, поправили над ним навес.

- Может, я пойду резать ветки? – Кесса потрогала серебристый мох, потянула отростки в разные стороны, но они не поддались. – У меня есть длинные ножи…

- Сиди с Фриссом, - отмахнулся Натаниэль. – Ему тяжко сейчас.

Речник притих. Кесса легла рядом и прижалась к нему, вслушиваясь в прерывистое дыхание. Сердце Фриссгейна билось так часто, словно он ещё бежал по обугленной равнине.

- Если будут ещё битвы, Речник Фрисс, я пойду с тобой, - прошептала Кесса. – И прослежу, чтобы никто тебя не ранил. Я ничего не испугаюсь, Речник Фрисс…

Это был первый привал, на котором Фриссгейн смог подняться без помощи Натаниэля и дойти, почти не покачиваясь, до густых кустов. Сам он и вернулся обратно, вот только на панцирь Флоны не сел, а упал, задыхаясь от усталости. Кесса обняла его, беспомощно глядя в затуманенные глаза.

- Тут есть сладкие бусы, - она достала из корзины нить желтоватых блестящих шариков. – Может, съешь их? Хоть чем-то надо поддержать силы!

- Давай, - буркнул Речник, раскусывая шарик. – Правда, вкусно. Я сейчас опомнюсь, не надо так смотреть. Бояться нечего уже, вот только пользы от меня…

- Ты спас город, - нахмурилась Кесса. – И лес. Эти Иурриу – просто неблагодарные… крысы!

- Да, что там говорить, - поморщился Натаниэль. – Так и есть. Я боюсь, они и в Хелгион нажаловались. Кто вообще делает жрецами таких юнцов, как Альвин?! Ещё бы годовалого котёнка в храме главным поставили! Наши старейшины никогда не сделали бы такой ерунды!

- А! – Речник махнул рукой. – За то, что я всюду лезу, мне никто не обещал платить. Так ты боишься, что в Хелгионе тебя назовут святотатцем?

- Сами позвали, - фыркнул Квомта-Риу. – Там мор, а я – лекарь. Не нужен – могу уйти. Я боюсь за вас. Могут что-нибудь учудить…

- Не учудят, - покачал головой Фрисс. – Я сейчас не воин, а куль с соломой. Иди в Хелгион, Натаниэль, мор ждать не будет. А мы поедем своей дорогой. Ты к священному огню не прикасался, к тебе не привяжутся…

Лес расступился снова – в паре десятков шагов от холма, утыканного кольями и увенчанного сторожевыми башнями. Заросли под стенами Хелгиона были тщательно вычищены, но сквозь угли и утоптанную землю уже пробился папоротник, а из нетронутой чащи тянулись ветви серебристого холга. Жёсткие синеватые побеги торчали из папоротников, - лес отступил ненадолго, и Кессе невольно представлялось, как моховые дебри со всех сторон наползают на городской холм и захлёстывают его, как волны.

В последний раз оглянувшись, Натаниэль быстрым шагом пошёл к холму и закричал, размахивая руками. Его услышали – с башни полетела верёвочная лестница. Фрисс сидел на спине Двухвостки, смотрел на город и как будто собирался с силами, чтобы идти дальше.

- Речник Фрисс! – Кесса потянула его за рукав. – Хелгион так назвали в честь Келги Лучника? Он тут был, да?

- Да, должно быть, - кивнул Фриссгейн. – Этот город тоже помнит людей. В каком из тюков мой шлем?

- Зачем шлем? – мигнула Кесса, глядя, как Речник влезает в доспехи и соскабливает с пояса зеленоватую плесень. – И броня… Тут и так жарко! Тебе тяжело будет, Речник Фрисс…

- Ничего, - отмахнулся тот и встряхнул поводья. Двухвостка удивлённо фыркнула и потопала вперёд, с каждым шагом ускоряясь, пока не перешла на бег. Кесса, подпрыгивая на панцире ящера и цепляясь за шипы, оглянулась в последний раз на Хелгион. Смутная тень виднелась на дальней сторожевой башне – Натаниэль так и стоял там, провожая взглядом Двухвостку. Моховые заросли затрещали под ударом тяжёлого бронированного тела – и расступились.

…Мох сплетался со всех сторон. Его давно никто не тревожил, и толстые ветки не с первого раза поддавались даже ударам Речника. Флона сердито ревела и грызла стебли, но проку было мало. В лесном полумраке не понять было, идёт дело к полудню, или солнце вот-вот сядет. Кесса оглядывалась и не видела позади никакой тропы – мох срастался снова, стоило веткам дотянуться друг до друга.