Черная роза

— Наташа иди займись детьми, — просит Маня и в это момент из дома выходит темноволосый мальчик, лет восьми, настороженно осматривает нас, — иди, я сама провожу принцессу.

— Принцессу? — пищит маленькая девочка.

— Елена нельзя! Тише! — строго настрого требует Наташа и забирает дочь с рук Мани, — взрослая уже на руках сидеть.

Мальчик подходит ближе, кивает головой.

— Простите принцесса, — печальным голосом говорит Наташа, — Глеб не может говорить.

— Не может говорить? — переспрашиваю, от чего мальчик надувает губы и убегает в дом, — простите. Простите ради Бога. Мы наверное пойдем.

— Что вы принцесса, — Наташа скрывает грусть в голосе, старается быть приветливой, — вам не за что извинятся, — она спешит к детям.

— Мы пойдем, — дергаю за рук онемевшую Даффи. Кстати, странно, она все время молчит.

— Все в порядке Даффи? То ты без умолку говоришь, то молчишь.

— Все хорошо, пройдемте.

— Глеб разговаривал до пяти лет, — рассказывает Маня, когда мы останавливаемся у калитки, к выходу на рынок, она не торопиться открыть ее, стоит, держась за ручку, — потом одним несчастным зимним вечером он перестал что-либо говорить. Только может издавать стоны и звкуи, когда сильно нервничает и не может объяснить, чего хочет.

— Вот так резко перестал говорить? — мы в институте изучали тему голосовых связок и прочего. И я немного имею представление о причинах безмолвия.

— Да. Его отец, купил новое пальто и Глебу захотелось его непременно примерить, несмотря на поздний вечер. Спорить с ним было бесполезно, он кричал и требовал надеть новое пальто, шапку и прогуляться. Хотя бы чуть-чуть, — на глаза Мани выступают слезы, — у него был такой голос, нежный приятный. Я все время его дразнила, чтобы он побольше говорил и ругал меня, просил аЦтать от него, мой сладкий мальчик. Ацтань говорил, — Маня улыбается своим воспоминаниям, потом берет себя в руки и рассказывает дальше, — ну Наташа и надела ему новое пальто, шапку сапоги и выпустила во двор. Прогулятся. Мальчик на радостях побежал к собаке. У них в то время была собака на привязи, после этого случая они даже кошку не заводят.

— Что случилось тогда? — с нетерпением спрашивает Даффи.

— Собака не узнала Глеба в новом одеянии. Рычала на него, загнала в угол и громко гавкала, поставив лапы на грудь маленького Глеба. Пока Наташа с мужем выбежали из дома, было уже поздно. Посиневший мальчик хрипел и громко плакал, загнанный в угол, ручками прикрывал лицо, боялся и дрожал от страха. Потом замолчал. Навсегда. От испуга.

— Боже! — я прикрываю рот рукой, — такой красивый мальчик и так нелепо стал немым? А со слухом, Мань. Слух у него есть?

— Да, он все слышит. Но говорить не может. Куда только его не возили родители, кому только не показывали. Даже сама королева с королем его забирали в соседнее королевство, чтобы показать там знахарке. Но и она не помогла. Все только разводят руками.

На время прекратившийся дождь усиливается, поэтому мы раскрываем зонтики и выходим со двора.

Я обязательно должна помочь мальчику! Даю себе обещание! Я знаю, как ему помочь. Если он потерял голос действительно от испуга.

* * *

В пару метров от дома Наташи открывается большая площадь, центр селения, по рассказам Мани. Рынок совсем не похожий на современный. Деревянные беседки, накрыты тяжелой тканью, вместо крыши, серого или коричневого цвета располагаются по кругу. Мы проходим к первому прилавку с горячим хлебом и булочками. Запах переполняет нутро и слюна начинает обильно выделяться, наполняя рот. Громко сглатываю.

— Хлеб, горячий хлеб! — кричит женщина за прилавком, одетая в такое же простенькое платье, как и мы, — милые девушки, подходим, покупаем! Горячий свежий хлеб! — Михаил, — она смотрит за спину на дверь, откуда выходит такой же приветливый мужчина как и она, — принеси горячих булочек с маком.

— Даффи, а у нас есть какие-нибудь деньги? — почему я не интересовалась, какими деньгами они тут расплачиваются?

— Деньги? — шепотом спрашивает Даффи.

— Я хочу хлеб, а платить нечем.

— У меня есть несколько монет, — она лезет в карман, и протягивает мне ладонь, — хорошо, что я их взяла из кармана своего платья, вот, должно хватить.

— Принцесса, — шепчет Маня, — если она узнает кто вы, она отдаст просто так!

— Шшш, тише Маня!

— Поняла.

— На сколько булочек тут хватит? — я высыпаю все монеты на руку продавцу.

— Вы на все хотите? — удивляется женщина.

— Да.

— На шесть булочек.

— Мы берем, — она берет бумажный пакет и кладет туда булочки, довольно улыбается и предлагает прийти еще. Я откусываю хрустящую, свежую булочку. Удовольствие наполняет мой организм. В жизни никогда не пробовала такой вкусной, ароматной булочки. Маня и Даффи, как ни странно отказываются.

— Ваше величество, мне пора. Я пойду, если вам будет угодно.

— Маня, ты не сказала, а у тебя есть дети? — не переставая жевать, спрашиваю.

— Да, у меня сын и оска. Они уже взрослые, сейчас они помогают отцу в амбаре.

— Какие молодцы, — я протягиваю ей пакет с булочками, — это вам. Можешь идти, спасибо за помощь.