Черная роза

— Должен признаться, что недавно получил новости, которые меня беспокоят. Мы с Ингейн кузены, и оба наши семейства решили, что мы поженимся. Конечно, для меня это весьма важно. Ингейн будет владеть землями Тресслинга, и потом, она довольно привлекательная и живая девушка. У меня нет столько земель, но мне принадлежат поместья-маноры Барле с материнской стороны и хорошие леса на границе. Естественно, я не нищий. Но сейчас, — голос у него стал взволнованным, — до меня донеслись слухи, что ее пьяный старик переменил планы. Он вздумал поймать рыбку пожирнее и покрупнее. Что бы ты сделал на моем месте, Ублюдок? У тебя умная голова, хоть ты такой упрямый. Мне известно, что ты терпеть не можешь хозяина Тресслинга. Я ценю твое мнение. Ты бы отправился к старому пьянице потребовать удовлетворения собственных прав?

Уолтер заволновался из-за неприятного известия гораздо больше, чем легкомысленный Ниниан.

— Кто другой претендент на руку Ингейн? — спросил он.

— Я точно не знаю. В Тресслинге об этом стараются не болтать. — Он пытался бодриться. — Но я кое-кого подозреваю и не собираюсь отходить в сторону.

Подходя к выходной двери, они услышали за собой звуки шагов взволнованного господина Маттиаса Хорнпеппера. Надзиратель Холла был кругленьким, небольшого роста человечком с длинным унылым носом и неизменным выражением печали на лице. Он был постоянно озабочен своими обязанностями, и поэтому вне зависимости от времени года никто не видел его без капель пота на лбу.

Надзиратель Хорнпеппер нервно откашлялся:

— Кхе-кхе! Господин Ниниан, мне нужно с вами поговорить!

Ниниан пробормотал:

— Чего хочет от меня этот сальный торопыга? — Он повернулся к классному надзирателю: — Я уже ухожу и не могу с вами сейчас поговорить, господин Хорнпеппер, и должен вам заметить, что вы мне здорово надоедаете, господин Хорнпеппер. Мне кажется, нам требуется новый классный надзиратель.

Господин Хорнпеппер робко заметил:

— На вас поступила серьезная жалоба.

— Что происходит с этим нахальным человеком? — начал возмущаться Ниниан. — Я плачу ему десять пенсов в неделю, хотя мне известно, что остальные дают ему не более восьми пенсов. Мало того, что он меня просто грабит, он еще постоянно докучает своими жалобами…

— Должен вам сказать… что это по поводу девушки. На вас жалуется служащий университета.

Ниниан был поражен, и его водянистые серые глазки загорелись огнем протеста.

— Как выясняется, — продолжал господин Хорнпеппер, — вы вели себя непозволительным образом, если только мне будет позволено так выразиться. А девица оказалась настолько глупой, что… кхе-кхе… ждет от вас ребенка.

Ниниан никак не мог прийти в себя от удивления, а потом нахальная и довольная улыбочка расплылась по длинному желтоватому лицу. Было ясно, что он очень доволен.

— Клянусь святым Фрайдесвайдом, это интересные новости. Отец будет мной гордиться. Он часто говорил, что мужчина не является мужчиной, если он не зачал шестерых ублюдков на стороне.

— Нас ждет скандал, ужасный скандал! — запротестовал Хорнпеппер. — У бедняги Томаса Тавенера лицо было белым как мел, когда он говорил мне об этом. Он обожает дочку и не сможет пережить позора, который вы навлекли на нее.

— Позора! — воскликнул Ниниан. — Разве вам не ясно, как ей повезло? В ее ребенке будет течь благородная кровь. Мой отец позаботится о том, чтобы они не бедствовали, когда на свет появится ублюдок.

Уолтер с трудом сдерживался, чтобы не схватить нахала за глотку. Люди произносили слово «ублюдок» так же просто, как пожелания «Доброе утро» или «Бог вам в помощь», но он сам никогда не мог спокойно его слышать. Каждый раз, когда Уолтера обзывали, он вспоминал бледное лицо матери и то сложное положение, в котором она жила в Герни. И приходил в ярость.

Ниниан увидел, что они не одни. За дубовой перегородкой послышался громкий хохот, и голос Хэмфри Армстронга из западного графства сказал:

— Так, наш высокородный Ниниан получил взбучку! Хэмфри подошел к ним. Он носил круглую шляпу, что указывало на то, что он бакалавр гуманитарных наук. Хэмфри широко ухмылялся. Обычно Армстронга называли Ужасно Деспотичный Хэмф, и он был признанным лидером Холла. С ним было несколько студентов — Роб Винтер из Фенса, Людер Фицберг из Ирландии и другие.

Надзиратель страшно расстроился.

— Юные сэры, юные сэры! — восклицал он. — Я не подозревал, что нас слышали посторонние люди! Не следует об этом болтать. Мы должны позаботиться о добром имени Холла.

— Мы не станем болтать, — проворчал Армстронг. Хотя мне кажется, что о нас станут думать лучше, если всем станет об этом известно.

Остальные студенты согласно закивали. Уолтер понял по их взглядам, что у будущего папаши прибавилось авторитета в их глазах.

— Клянусь святым Кристофером! — сказал Ужасно Деспотичный Хэмф, хлопнув Ниниана по спине. — Вот он — ястреб среди желторотых цыплят, и никто из нас об этом не догадывался!