Черная сделка

У Фомичевых покраснели уши. Ему было стыдно, что даже полковник Белогуров принимает его поступок, по меньшей мере, за хреновый.

– Товарищ полковник, разрешите продолжать задание?

– Какое задание?

– Ну как... Соединиться с ребятами.

– Соединиться? – удивился полковник Белогуров, он уже весь кипел. – А каким образом? Я тебя спрашиваю! Все дороги, все леса, болота, поля вокруг Знаменска усиленно прочесывают. Там ментов за каждым пнем по два-три с собакой...

– Я предполагаю, что знаю, где могут сейчас прятаться ребята, – уверенно сказал Фомичевых.

– Знаешь?

– Так точно, товарищ полковник.

– Так что ты молчишь... Вперед. Бегом. В мою машину... – рыком сквозь зубы приказал полковник Белогуров.

Они оба быстрым шагом вышли в коридор и побежали к выходу.

На крыльце курил полковник Заречный. Ему очень хотелось подслушать, о чем секретничали десантники, но офицерская честь не позволяла ему даже подойти к открытой форточке кабинета.

– Вы это куда? – спросил он.

– Как тебе сказать... – начал подыскивать слова полковник Белогуров.

– Правдиво, – предложил полковник Заречный своему коллеге.

– Я еду за своим бойцами.

– За десантниками?

– Да...

– Хорошо... Я с тобой, – решительно объявил погранец.

Белогуров замялся, поскольку не знал, что ответить.

Фомичевых также остановился, он ждал, какое решение примет его командир.

– Ты что, мне не доверяешь? – поднял брови полковник Заречный.

– Ладно, черт побери, поехали, – махнул рукой Белогуров.

Все втроем забрались в белогуровский «бобик».

Машина подкатила к железным воротам. Противно визжа железными колесиками, они тотчас же отъехали в сторону. Дежурный вышел на улицу и, выпятив грудь, отдал честь начальству.

– Если что... Меня искать по мобильнику, – крикнул ему в открытую дверцу полковник Заречный.

– Есть.

«Бобик» объехал небольшой военный городок из четырех трехэтажных блочных домов и выехал на шоссе.

– Давай, по направлению к Знаменску, – приказал своему водителю полковник Белогуров.

На блокпостах у двух полковников проблем не было. Тем более, на половине из них был задействован личный состав пограничных войск.

Солнце уже садилось, и его оранжевый свет играл в зеркалах заднего вида.

Наконец Фомичевых приподнялся:

– Сюда. Надо повернуть сюда, – указал он.

Военный «бобик» вырулил на проселочную дорогу, ведущую к заброшенному хутору.

Не дождавшись полной остановки, полковник Белогуров выпрыгнул из машины и побежал к дому.

– Локис?! Шимаченков? Ребята, вы здесь? – громко спросил он, чтобы десантники услышали и узнали его голос.

Из машины вышли Фомичевых и полковник Заречный.

Два полковника и старшина прошли в дом. Никого не было ни в погребе, ни на чердаке. Но то, что Локис и Шимаченков здесь недавно побывали, было очевидным. Фомичевых заметил, что исчезло инвалидное кресло-каталка, стоящее возле портрета, однако старшина никому об этом не сообщил.

– Ну что? – полковник Белогуров закусил ус. – Как же ты хотел опять соединиться с группой?

– Я знаю еще один схрон. Может, они там, – поделился предположением старшина.

– Поехали.

На этот раз Фомичевых привел полковников к трубе под шоссе. Там также никого не было. Старшина практически был в этом уверен, просто хотел удостовериться, что Локис и Шимаченков все-таки решились следовать в Калининград.

Поздно вечером старшина Фомичевых и полковник Белогуров прибыли во временное место расположения спецназа ВДВ. Здесь Фомичевых предоставили койку. Перед тем, как идти в казарму, он сказал полковнику:

– Теперь уже точно они в Калининграде. Надо выходить на связных.

– Умник, – ответил Белогуров, – я это и без тебя знал. И ты чуть все не испортил...

– Товарищ полковник, я же хотел как лучше... Особенно для Локиса, – Фомичевых пытался хоть как-то обелить свои несуразные действия.

– Иди уже спать. Иногда надо думать шире, чем это разрешается по уставу. Отдыхай.

Полковник Белогуров достал сигарету и закурил.

25

Вероника не поверила ни одному слову Антона. Она уже научилась «фильтровать» все, что он говорит. Поздно вечером Вероника дозвонилась своей подружке Виолетте и договорилась вместе с ней сходить в ночную кафешку на набережной. А после переночевать у нее в комнате. Виолетта была родом из Правдинска, и чтобы постоянно не мотаться из дома в Калининград, где работала делопроизводителем в офисе совместной российско-норвежской фармакологической фирмы, снимала маленькую комнатушку у бабушки. На прошлой неделе бабушка уехала на дачу к своему единственному внуку, и теперь у Виолетты было больше свободы, которая выражалась в увеличении жизненного пространства в квартире. Поэтому она и пригласила переночевать Веронику, а если та захочет, то и пожить у нее пару дней, пока бабушка не вернется с дачи.

Возвращаться домой, к дяде, Вероника считала полным безумием. Она позвонила отцу и сообщила, что не собирается ночевать дома и останется у подружки. Мол, пусть Антон не беспокоится – с немцами она погуляет и, все-таки, будет переводить. И не потому, что это надо дяде, а потому, что ее попросила об этом сама баронесса.