Черная сделка

– Я больше не буду, – сказала Вероника.

– Я совсем чуть-чуть, – согласилась Виолетта.

– А здесь и так совсем чуть-чуть...

Виолетта отправилась жарить яичницу. Николай и Вероника на время остались одни. Матрос глянул ей в глаза, положил руку на плечо:

– Хорошая ты девчонка, Вероничка.

Вероника попыталась отодвинуться. Но как-то постеснялась. Потом нашлась:

– А что тебе больше всего нравится в твоей профессии?

– В моей... Да ничего... Надоело. Качка... Качка. Туда-сюда... Всё... Хочу на берег. Хочу свой дом... Жену.

Николай потянулся к ней.

Зашла Виолетта. Увидела, что Николай полуобнимает Веронику, громко спросила:

– Сильно солить? Перцу посыпать?

– О, Виолетта, – посмотрел на нее Николай. – Хороша... Ты хороша... И хорошая душа.. И солить... и перчить...

Вероника тем временем отодвинулась от Николая. Хотя его слова о доме, о жене теплом обдали ее душу.

– Вероничка, нарежь хлеба, – попросила Виолетта.

Вероника пошла на кухню, нарезала полбуханки. Виолетта спешно принесла сковородку. Поставила на подставку на журнальном столике. Сбегала за тремя вилками и двумя рюмками. Нырнула под левый бок Николаю. Справа от него присела Вероника.

– А почему две рюмки?

– Вероника не хочет.

– Нет, так не пойдет.

– На самом деле, у меня завтра деловая встреча.

– Нет, неси, хозяйка, третью чарку.

Виолетте нехотя пришлось вставать.

Она принесла рюмку, поставила на стол.

Николай налил себе, потом девушкам.

– Знаете... Давайте выпьем на брудершафт.

– Как, все втроем? – удивились Виолетта и Вероника.

– Так, все втроем, – кивнул Николай.

– Как же это... – недоумевали девушки.

– Элементарно. Выпиваем. До дна. А потом поцелуемся друг с дружкой по очереди.

– Что, и мы с Виолеттой тоже целуемся? – растерялась Вероника.

– И вы с Виолеттой. Что тут такого?

Он поднял рюмку:

– Поехали, – залпом осушил.

Обнял Виолетту. Та быстро выпила, подставила губы. Николай поцеловал. Виолета хотела сразу же отпрянуть. Матрос привычным охватом руки задержал ее голову, поцеловал взасос. И пока целовал, крепко держал. Виолетта вначале пыталась вырываться, но так как это было бесполезно – перестала «трепыхаться».

Наконец Николай насладился поцелуем, самодовольно вздохнул – полной грудью, – обернулся к Веронике. Она хотела, но не смогла выпить свой ром. Николай не стал ждать – притянул ее, прикоснулся своими губами к ее. Она напряглась, сжала губы, которые стали словно каменные, так что у него не получилось их долго целовать.

– А теперь вы, – засмеялся Николай.

Виолетта, охмелевшая и обалдевшая, вытянула губки, прикоснулась к губам Вероники.

– Молодцы! Давайте теперь есть!

Николай подцепил своей вилкой желток, протянул вилку Виолетте.

– Это вам. От меня.

Виолетта с жеманством и кривлянием, немного пожевав желток губами, проглотила его.

Она тут же подцепила вилкой желток, предназначенный ей:

– Это тебе от хозяйки, – протянула вилку ему.

Он растянул рот и проглотил его целиком.

Веронику как-то смутила эта сцена, она решила завести разговор:

– Что ты говорил насчет дома, семьи?

– Да, я и говорю. Хочу на твердую почву. В теплую кроватку. К своим детишкам. К своей женушке.

Когда он это говорил, Виолетта, подперев подбородок кулачком, неотрывно смотрела на него. У нее округлились глаза.

Николай тоже это заметил. Обнял ее за плечи и смачно поцеловал.

Не смущаясь присутствия Вероники, они прилегли на тахту. Виолетта руками охватила голову Николаю. Его руки полезли ей под майку, начали гладить спину. Виолетта тихо застонала, прижалась к нему. Николай закинул свою ногу ей на коленки.

– Я... я, наверное пойду, – сказала Вероника...

– Да...да, – задыхаясь, сказала Виолетта, – позвони...

– Нет, нет... Ты нам не мешаешь, наоборот... – хотел было сказать Николай. – Присоединяйся...

Виолетта руками повернула его голову к себе, сама поцеловала в губы.

Вероника вышла, закрыв за собой дверь.

Она шла одна по темным улицам. «Все мужики – козлы», – думала она. На сердце скребли не то что кошки, а злобные черные пантеры. Их когти оставляли глубокие борозды.

Вместо того, чтобы повеселиться и забыться, она угодила в полный облом.

Из-за поворота показались лучи фар. Машина выехала на улицу, где шла Вероника. Девушка прикрылась локтем от внезапного яркого света фар.

Перед ней остановился милицейский «Опель».

– Здравствуйте, девушка.

Вышел сержант, с кривой ухмылкой козырнул.

– Не хотите проехать с нами?

«Я ему покажу, – она думала не о Николае, не об Игоре, она думала о дяде, который не давал ей жить и дышать свободно».

– Эхма, поехали, – решительно сказала Вероника.

– Конечно, поедем, – изменившемся тоном произнес милиционер – он не понял ее реакции.

Дежурный очень удивился, что в такое время в участок доставили нормальную и вполне добропорядочную девушку. Ну, немного выпившую. Что есть, то есть. Но все равно – не ночную бабочку.

– Фамилия, имя и отчество.

– Скорняшко Вероника Николаевна.

Дежурному эта фамилия показалась знакомой, однако он не подал виду.

– Я хочу сделать заявление, – гордо сказала Вероника.

Дежурный отложил ручку:

– Ну-ну. Это интересно.

– Пишите.

– Мне писать? – улыбнулся дежурный.

– А как это делается?