Черная смерть

Через десять минут будет достаточно темно, чтобы попробовать. Я потратил время на подготовку гранат. У меня был шпагат, лента и все необходимое, и на это у меня ушло пять минут, у меня не было никакого Е.П. гранаты, только осколочные, и я должен был доверить им свою работу. Я проверил пистолет Томми, и 45-й калибр, и «Люгер», и стилет в замшевых пружинных ножнах. Потом было темно, и у меня не оставалось повода задерживаться. Я начал спускаться по осыпному склону к ограде за ним. Я был на полпути, когда зажегся свет, я этого боялся. У ворот уже горел свет, но теперь мощные прожекторы, спрятанные в деревьях, где я их не заметил, начали играть вверх и вниз по забору. заморозил и проклял всё.

Дуппи, должно быть, знал о скрытых огнях. Даппи о них не упоминал. Это прикинул.

Они просто возились с фарами, чувствуя себя в безопасности и не ожидая никаких неприятностей, и они скучали по мне, и через пару минут фары погасли. Я подполз к забору, опасаясь гуляющих охранников и собак, и начал закладывать гранаты.

Я вытащил штифты и приклеил пружинные рычаги вниз, завязав конец бечевки вокруг каждой полоски ленты. Я приклеил гранату к столбу забора возле базы, затем гранату посередине проволоки между двумя столбами, затем еще одну гранату у основания второго столба. Три шнура вернулись, чтобы связать в одну линию тяжелого шнура, который я осторожно расплачивал, отползая от забора.

Прошел охранник, обойдя внутреннюю часть забора. У него была собака на поводке, и он то и дело использовал фонарик, небрежно разбрасывая луч. Я сунул лицо в осколки камня и стал ждать. Если бы он заметил гранаты, мне пришлось бы взорваться и рискнуть убить себя, а также его самого.

Гранат он не заметил. Я подождал, пока его шаги не затихнут, затем снова отступил. Когда у меня был запас в семьдесят пять ярдов, я остановился, сунул голову за валун высотой в фут и приготовился идти ва-банк.

Мне потребовалась минута, чтобы задуматься, что же происходит на отроге, между Даппи, Лидой и Хэнком Уиллардом. Это было случайно, и никто не знал. Я дал распоряжение Хэнку передать девушке и Даппи. Дюппи должен был прийти в ярость, потому что я обманул его и бросился с пистолетом, и, возможно, даже развенчал его планы насчет моей смерти. Это не могло не беспокоить его. Так было и то, что я заставлял его руку - теперь он должен был идти под мою мелодию, а не на свою - и что я бросил дерьмо в вентилятор, прежде чем он был готов к этому.

Я сильно дернул за шнур. Идея заключалась в том, что шнур дергал три провода шпагата, и шпагат отрывал ленту, связывающую пружинные рычаги на гранатах.

Шнур обмяк в моей руке, напряжение исчезло. Я ждал, считал, пытаясь втиснуться в добрую землю Гаити. Пять… шесть… семь… э-

Все они срослись на короткое время. Гранаты с громким глухим ревом и распространившимися красными и желтыми цветами и дрожащими сотрясениями взорвали ночь. Осколок зашипел от осыпи рядом со мной. Я был готов.

Оба столба забора были погнуты и провисли, как переваренные спагетти. Отрезок проволоки между ними упал. Средняя граната пробила шестифутовую брешь в стальной решетке. Я протиснулся сквозь нее, попался в дикобраза из колючей проволоки, пнул и вырвался из нее и улетел, как толстозадая птица, за прикрытие деревьев. Это было в пятидесяти ярдах от меня, и я знал, что бегу через шахту, и мне было холодно и в то же время я вспотел. Я пытался бежать, не касаясь земли, зная, что это невозможно.

Картеру повезло, и я все еще был в порядке. когда я ворвался в деревья и плюхнулся как раз вовремя, чтобы первый прожектор промахнулся по мне. Я лежал, задыхался и быстро проверял, все ли у меня снаряжение осталось. Я сделал. Я подождал десять секунд - все, что я мог себе позволить, - чтобы увидеть, пройдут ли трое на шпоре. Это зависело от Дуппи, который к этому времени уже в ярости скрежетал своими большими белыми зубами.

Они начали стрелять в ворота, и я облегченно вздохнул. Лида, должно быть, говорила с ним. Я слышал, как легкое заикание пистолета Стена и более глубокий рев пистолетов «Томми» 45-го калибра врезались и вылетали ужасными спастическими очередями. Это походило на армию на гребне, и я хотел именно этого, точно так же, как я хотел отвлечься, хотел, чтобы черная униформа и тонтон-макут думали, что все идет извне. Пока я был внутри.

У ворот царила суматоха, погас свет. Кто-то закричал от боли. Скрытые прожекторы продолжали вращаться и все время пропускали меня и дыру в проводе. Я помолился, чтобы такое положение вещей продолжалось, и начал подниматься на холм к П.П. Современный дворец Тревелин. Зубец желтой луны поднялся над Цитаделью на востоке. Ко мне спускались двое мужчин.

Я присел у основания древнего красного дерева и сунул рукоять стилета в правую руку. Втроем на гребне не гаснет огонь. По красным вспышкам и звукам я знал, что они разделились и триангулировали ворота.