«Черная смерть». Спецназовец из будущего

Радиограмма

Михайлову.

Объект поиска был обнаружен нами в деревне Волохово. При личном контакте с радисткой группы им был передан образец специального рациона, используемого для подготовки немецких диверсантов. Леонов особенно подчеркнул, что данную пищу ни в коем случае нельзя принимать обычным людям. Более конкретно пояснить не успел. В деревне была организована засада. Руководил засадой гауптман Борг. В ходе перестрелки Барсовой и Леонова с немцами большая часть группы Борга была уничтожена, а он сам убит. Прибывшее к противнику подкрепление силами до роты пехоты предприняло попытку захвата объекта и членов группы. В завязавшейся перестрелке объект был отрезан от основного состава группы, и его местонахождение в настоящий момент неизвестно. С нашей стороны имеются потери. Погиб старший лейтенант Горбачев. Один из членов группы ранен и может передвигаться с трудом. Документация и образец спецпайка находится у нас. Жду дальнейших указаний.

Роман.

Роману.

В квадрат 36–12 в ближайшее время будет выслан самолет для вашей эвакуации. В какое время вы сможете прибыть в указанное место?

Михайлов.

Михайлову.

В точку встречи смогу прибыть через три дня. Подвижность группы сильно ограничена наличием раненого. На прежнем месте оставаться опасно: немцы проводят интенсивные поиски по всей округе. В связи с этим передвижение в светлое время суток затруднено.

Роман.

Роману.

Самолет будет через три дня. Поиск объекта прекратить.

Михайлов.

ГЛАВА 22

Кап…

Кап…

Кап…

Дождь идет уже второй день. Казавшийся надежным шалаш давно уже промок. Натянутая между его стенками плащ-палатка провисла под тяжестью набравшейся в нее воды. Тонкие струйки стекают по стенам и постепенно превращают пол шалаша в болото. Если бы не ветки и сено, которые набросаны на пол, то давно бы уже промок и я.

Ненавижу дождь… Во всех его проявлениях. Но отсюда никуда не денешься. Пока. А может быть, и совсем…

После второго дня беготни по лесам я оторвался-таки от немцев. Вернее, это они наконец-то плюнули на упрямого русского и убрались восвояси. Унося с собой своих раненых. Их, благодаря моим стараниям, за последние сутки прибавилось.

Надо сказать, что ушли они вовремя. Я уже был на последнем издыхании. Собирался найти место получше и принять последний бой. Навряд ли он был бы слишком долгим. У меня оставалось всего одна обойма к СВТ и три патрона к нагану. Была еще граната, так сказать последний аргумент. Пистолеты были все пусты, патроны к ним я расстрелял еще около деревни, прикрывая отход Котенка. Кто ж знал, что немцы еще и в обход пустят целый взвод? Вот и пришлось обозначить свое присутствие, оттянуть их на явного и зримого противника. Оттянул… даже слишком хорошо… Ладно хоть Марина ушла, все на сердце легче станет.

Еще там, на опушке, зоркий минометчик положил мину так, что меня шибануло спиною об дерево. Здорово приложило, так, что даже отключился на время. В себя только пришел, а немцы — вот они! Метров десять до меня уже осталось. Тут я и выдал им сольный номер — стрельбу из двух стволов. Пулемет к тому времени уже где-то в деревне валялся, патроны кончились. СВТ в траве лежала, вот и взялся я за пистолеты. Удивил троих аж до смерти. Остальным тоже прилетело. Кому в руку, кому в ногу. Подхватил винтовку и ходу. Вот и бегал… до позавчерашнего дня…

Черт его знает, что это со мною приключилось? То ли удар об дерево сработал, то ли еще какая хворь, только вот лежу я теперь на сене, как бревно, и никуда уползти отсюда далее нескольких метров не могу — ноги не идут. Хорошо хоть еда пока есть, а воды вокруг полно. В такой-то дождь…