Черная стая(СИ)

-- У меня теперь никого не осталось ближе, чем ребенок, которого ты носишь, -- уже спокойно сказал Войцех, снова вернувшись в кресло, -- неужели ты думаешь, что я допущу, чтобы мой брат...

-- Или сестра, -- с несмелой улыбкой вставила Жюстина.

-- Или сестра, -- улыбнулся в ответ Войцех, -- неужели ты думаешь, что я допущу, чтобы мои близкие терпели в чем-то нужду? Чтобы они не получили хотя бы доли той заботы, которой я им обязан? И отец... Я рад, Жюстина, что ты, пусть ненадолго, подарила ему счастье, которого он столько лет был лишен.

-- Не стоит благодарности, -- холодно ответила Жюстина.

-- Прости. Я не хотел тебя оскорбить. И, пожалуйста, помолчи минутку. Дай подумать.

Минуты Войцеху хватило с лихвой. Он вскочил на ноги, потянул Жюстину за собой к выходу из библиотеки.

-- Идем! Скорее!

В его голосе была такая несокрушимая воля и властность, что Жюстина даже не решилась спросить "куда?" и, едва не бегом, последовала за Войцехом, увлекаемая его сильной рукой.

Войцех выскочил во двор, разбудил спящего в конюшне мальчишку.

-- Седлай! Да поживее!

Йорик весело заржал, предчувствуя славную скачку. Войцех одним движением поднял Жюстину на коня, вскочил в седло, прижимая ее к себе, и помчался в сторону спящей деревни.

На стук медного молотка долго никто не откликался. Затем в окошке мелькнул свет, и пани Гражина, величавая седовласая экономка, отворила дверь, встретив Войцеха и Жюстину весьма осуждающим выражением лица. Войцех только отодвинул ее с дороги, направляясь в горницу. Отец Бенедикт, деревенский ксендз, появился через пару минут, зевая и на ходу оправляя наспех натянутую рясу. Войцеха он узнал и приветствовал его вежливым поклоном.

-- Я хотел бы посмотреть приходскую книгу, -- с места в карьер заявил Войцех.

-- Сейчас, ночью? -- удивленно воззрился ксендз.

-- Дело не терпит отлагательств, -- нетерпеливо ответил Войцех, -- со дня на день может приехать нотариус из Тильзита, и я хочу убедиться, что записи в порядке.

-- Какие еще записи? -- недоуменно почесал в затылке отец Бенедикт. Но под суровым взглядом юного магната стушевался и направился к бюро, где держал свои книги.

Войцех пролистал книгу, удовлетворенно кивнул, указав ксендзу на одну из страниц, внизу которой оставалось пустое место.

-- Я так и подозревал, -- сказал он весьма недовольным голосом, -- что запись о венчании моего покойного отца с мадмуазель Жюстиной вы, святой отец, сделать забыли. Я думаю, сейчас самое время исправить упущение. Когда был проведен обряд, мадам? Двадцатого июля, если не ошибаюсь? Отец писал мне, да я запамятовал.

-- Но позвольте, господин граф, -- нерешительно возразил ксендз, -- вы, верно, что-то путаете. Не было никакого венчания.

-- Вы хотите сказать, что мой отец, граф Ян Казимир Шемет, окончил свои дни во грехе? -- скривился Войцех. -- Это оскорбление, святой отец. Или вы обвиняете меня во лжи?

-- Нет, что вы, господин граф, -- испуганно замотал головой отец Бенедикт, -- не вас, не вас.

-- Стало быть, госпожу графиню? -- угрожающим тоном спросил Войцех. -- Ну что же. Если вы не помните, как венчали эту достойную даму, святой отец, возможно, вы правы. Вероятно, брак был заключен по лютеранскому обряду. Я припоминаю, мой отец давно думал, не перейти ли ему в евангелическую церковь. Если он сделал это, мне, конечно, стоит последовать его примеру. И убедить крестьян сделать то же самое. Доброй ночи, святой отец.

Отец Бенедикт всплеснул руками, ухватился за край стола, словно теряя опору.

-- Господин граф! -- в отчаянии воскликнул он. -- К чему такая поспешность? Если вы так уверены в том, что брак был заключен, я не могу сомневаться в ваших словах. Но что скажут соседи? Ведь свадьбы-то не было? Любой вам это подтвердит.

-- Со свадьбой отец собирался повременить до моего приезда, -- уже мягче ответил Войцех, -- но я опоздал. А теперь, поскольку в ближайшее время сюда прибудет нотариус для оглашения завещания, скрывать этот брак уже не только бессмысленно, но и преступно. Я прошу вас, святой отец, исправьте это досадное недоразумение. И моя благодарность не уступит вашей деликатности. У костела, наверняка, есть неотложные нужды, о которых я мог бы позаботиться. Сотня золотых завтра же утром. И еще столько же после того, как нотариус заверит все необходимые для утверждения графини в правах документы.

-- Я вспомнил, господин граф, -- обреченно вздохнул ксендз, -- точно. Двадцатого июля это было. Меня позвали к умирающему после окончания обряда бракосочетания, и я забыл сделать запись в книге. Немедля исправлю эту досадную оплошность.

-- Вот и славно, -- кивнул Войцех, -- благодарю за понимание, святой отец.

Он обернулся к Жюстине, все это время простоявшей в углу безмолвной статуей.

-- Идемте, госпожа графиня, вам нужно отдохнуть.

Уже сидя перед Войцехом на спине Йорика Жюстина решилась заговорить.

-- Спасибо, Войцех. Но зачем нужно было мое присутствие?

-- Если бы старый хрыч уперся, -- мрачно ответил Войцех, -- я бы сам с тобой обвенчался, не сходя с места. Но, пожалуй, я рад, что это не понадобилось.