Черная стрела

— Сельден, — запинаясь пробормотал Дик, — Сельден… — Он снова остановился.

Сэр Даниэль опустил рог с вином, не попробовав его.

— Что такое? — крикнул он изменившимся голосом. — Сельден? Говори! Что с Сельденом?

Дик запинаясь рассказал о засаде и избиении приверженцев сэра Даниэля.

Рыцарь слушал молча; но лицо его судорожно подергивалось от гнева и печали.

— Клянусь моей правой рукой, я отомщу за это! — вскричал он. — Если мне не удастся, если я не пролью крови десяти человек за каждого из моих слуг, пусть отсохнет эта рука! Я сломал этого Декуорса как тростинку, разорил его; я сжег кров над его головой; я выгнал его из этой местности. Неужели же он снова вернется, чтобы оскорблять меня? Ну, Декуорс, на этот раз плохо придется тебе!

Он помолчал некоторое время; лицо его продолжало подергиваться.

— Ешьте! — вдруг вскрикнул он. — А ты, — прибавил он, обращаясь к Мэтчему, — поклянись мне, что последуешь за мной в Моот-Хаус.

— Клянусь моей честью! — ответил Мэтчем.

— Что мне делать с твоей честью! — крикнул рыцарь. — Поклянись мне счастием твоей матери.

Мэтчем дал требуемую клятву; сэр Даниэль спустил капюшон на лицо и приготовил колокольчик и палку. Это ужасное переодевание возбудило до известной степени чувство ужаса, пережитого его спутниками. Вскоре рыцарь поднялся на ноги.

— Ешьте скорее, — сказал он, — и быстро следуйте за мной в мой дом.

С этими словами он пошел к лесу, и вскоре звук колокольчика стал отсчитывать его шаги. Мальчики сидели, не дотрагиваясь до еды, и слушали, пока колокольчик не замер медленно вдали, на вершине холма.

— Итак, ты идешь в Тонсталль? — спросил Дик.

— Да, что сделать! — сказал Мэтчем. — Я храбрее за спиной сэра Даниэля, чем когда бываю лицом к лицу с ним.

Они спешно поеди и отправились по тропинке, которая шла по возвышенности, среди леса, где большие буки стояли в одиночку среди зеленых полянок, а птицы и белки резвились в их ветвях. Два часа спустя они спускались уже по другую сторону и среди верхушек деревьев увидели перед собой красные стены и крыши Тонсталльского дома.

— Здесь, — сказал, останавливаясь, Мэтчем, — ты простишься со своим другом Джеком, которого никогда уже больше не увидишь. Ну, Дик, прости ему все, что он сделал дурного, как он со своей стороны, радостно, с любовью прощает тебя.

— Почему? — спросил Дик. — Ведь мы оба идем в Тонсталль; я думаю, что буду видеть тебя там, и даже очень часто.

— Ты никогда больше не увидишь бедного Джека Мэтчема, — ответил мальчик, — он был так труслив и надоедлив, а все же вытащил тебя из реки; ты не увидишь его больше, Дик, клянусь честью! — Он открыл объятия; мальчики обнялись и поцеловались. — Знаешь, Дик, у меня дурное предчувствие, — продолжал Мэтчем. — Ты увидишь теперь нового сэра Даниэля: до сих пор все удавалось ему, и счастье сопутствовало ему; но, я думаю, теперь, когда его постиг злой рок и жизни его могут грозить всякие случайности, он окажется плохим господином для нас обоих. Он может быть храбр в сражении, но у него лживые глаза, у него в глазах страх, Дик, а страх жесток как волк! Мы идем в его дом. Святая Мария да выведет нас оттуда!

Они молча продолжали спускаться и наконец вышли к стоявшей в лесу твердыне сэра Даниэля — низкому, мрачному зданию с круглыми башнями по бокам, покрытому мхом, со рвом, поросшим лилиями.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ МООТ-ХАУС

ГЛАВА I Дик задает вопросы

Моот-Хаус стоял недалеко от дороги, проложенной в лесу. Снаружи он представлял собою прямоугольник из красного камня, на каждом углу которого возвышалось по круглой башне с бойницами для стрельбы из лука и зубцами наверху. В середине был узкий двор. Через ров, приблизительно в двенадцать футов ширины, был перекинут подъемный мост. Ров наполнялся водой, проведенной посредством канавы из лесного пруда; защищать его было можно с зубцов двух южных башен. Вообще дом стоял удобно для защиты. На расстоянии, до которого может долететь стрела, пущенная из лука, виднелось несколько больших деревьев.

Во дворе Дик нашел часть гарнизона, деятельно готовившегося к защите и угрюмо обсуждавшего шансы ее. Кто делал стрелы, кто оттачивал давно не употреблявшиеся мечи, но работая, все покачивали головами.

Двенадцать человек из отряда сэра Даниэля спаслись с поля битвы, пробрались через лес и явились в Моот-Хаус. Но из этой дюжины трое были тяжело ранены: двое при Райзингэме, во время беспорядочного бегства, один — часовыми Джона Мстителя в то время, как пересекал лес. Таким образом, гарнизон, считая Хэтча, сэра Даниэля и молодого Шельтона, состоял из двадцати двух человек. Можно было ожидать, что постоянно будут прибавляться новые силы. Поэтому опасность грозила не со стороны недостатка людей.