Черная тень под водой

– Да пустое, гражданка начальница, – отмахнулся Федор Устинович. – Народа было много, все шумели, толкались. Вижу – он, ну точно, та самая морда, и нос крючком, и глаза такие недобрые. Одет, правда, не в водолазный костюм, а как все – пиджак, пальтишко потертое. Толкнул меня кто-то, отвлекся, а его уж и след простыл.

– Почему не сообщили в компетентные органы? Прекрасно знаете, что район военный, зона закрытая, любые самовольные погружения с аквалангом запрещены.

– Так откуда мне знать? – растерялся мужчина. – Может, он из тех, кому можно. На нем же не написано. Да каюсь я, товарищ начальник. – Федор Устинович досадливо поморщился. – Как-то значения не придал, не понял всей важности… Мне же ничего за это не будет? – Мужчина оторвал взгляд от приближающегося причала, тревожно глянул на Алексея, потом на Меркушева.

Капитан госбезопасности нахмурился, но ничего не сказал.

– Запомнили место, где он зашел в воду? – спросил Алексей.

– Конечно, – закивал Буланов. – Найду, покажу, если потребуется. Только там нет ничего, сплошные скалы… Готовимся, товарищи начальники, – предупредил Буланов. – Сейчас приставать будем…

День летел, как реактивный снаряд из «Катюши». Прошли сутки из отпущенных руководством 72 часов. Лейтенант Окулинич, бледный и зевающий, сидел в кабинете, тоскливо смотрел в окно. Зевнул так, что подавился табачным дымом, стал надрывно кашлять. Голова по-прежнему была перевязана – он стыдливо прятал бинт под натянутой на уши фуражкой.

– Хочешь сказать, уже выспался? – строго спросил Хабаров.

– Не могу уже спать, товарищ капитан, – взмолился подчиненный. – Не отправляйте меня обратно в койку. Все в порядке со мной, немного заносит, голова побаливает, но готов работать.

– Есть одно деликатное поручение.

– Да я горы сверну, товарищ капитан!

– Нужно съездить в Кингисепп. Бери машину, и чтобы через два часа был там. Лично явишься пред ясные очи полковника Вышковца, обрисуешь ситуацию. Сами на нужные рычаги не надавим, для этого требуются большие звезды на погонах и соответствующая должность…

Он стал рассказывать, и физиономия сотрудника по мере изложения вытягивалась от изумления. Возражений не последовало, Окулинич понял, что от него требовалось, и испарился. Некоторое время Алексей сидел один. Мысли, идущие в верном направлении, начали запутываться, превращались во что-то абсурдное. Заглянула рассерженная Рита, поинтересовалась, долго ли еще его ждать? Ведь Федор Устинович отпросился у начальства на полтора часа ради оказания «шефской» помощи доблестной контрразведке. А Хабаров совсем забыл о договоренности с ним!

К обеду набежали тучи, усилился ветер. Вода уже не была такой спокойной, как в утренние часы. Море бурлило, волны захлестывали каменные островки, разбросанные по побережью. Машину отвели с дороги, проехали, сколько могли. Федор Устинович сильно нервничал, долго блуждал между скалами, потом устремился к вросшему в землю валуну.

– Вот здесь я сидел, гражданин начальник! – заявил он.

«Да ладно, – снисходительно подумал Алексей, – пока еще товарищ».

Место, где незнакомец заходил в воду, Буланов очертил без колебаний. Местечко действительно было глухим, прикрытым скалами от посторонних глаз. Под одной из этих скал обнаружился скомканный брезентовый плащ – его утрамбовали в гальку и завалили камнями. Но найти оказалось несложно, пятачок вокруг тайника основательно истоптали. Это был обычный брезентовый плащ – безразмерный, на кого угодно. В карманах нашли пустую пачку папирос «Казбек», ополовиненный коробок спичек и какой-то ключ с двойной бородкой. Он мог открывать любую дверь в радиусе нескольких километров. Больше ничего. Других открытий не сделали. Тайник с аквалангом мог находиться также где угодно. Сил для прочесывания местности не было, а просить армейских – выдать с головой свои намерения…

Окулинич вечером не вернулся. Ночь прошла в сплошных перекурах. Сотрудник появился лишь к обеду – когда созрело намерение позвонить в Кингисепп и выяснить, приезжал ли он вообще! Заканчивались вторые сутки отпущенного начальством времени. Матвей передвигался как-то неуверенно, моргал, тер глаза. Минутой ранее в кабинет вошла Рита, видимо, спросить, почему этой ночью она не видела в своей постели товарища капитана. Он не мог, он действительно не мог, нервы шалили, напряжение давило, несколько раз за ночь поднимался на второй этаж общежития, долбился в дверь. Окулинич не приезжал – и этот непреложный факт подтверждала и охрана на входе. Объясняться с Ритой, к счастью, не пришлось.

– Ну, и где нас носит, боец? – язвительно осведомился Алексей. – Переспал? Миллион причин, почему не смог вернуться вчера?

– Здравия желаю, товарищ капитан, – вздохнул «боец». – Чертовски рад вас видеть. И вас, товарищ старший лейтенант, – сделал он реверанс в сторону Риты. – Рад бы переспать, но так и не поспал. Ни разу. Ехал сюда, глаза слипались, думал, точно в какую-нибудь сосну урюхаюсь.

– То есть ты работал все эти сутки, не щадя живота своего? – неуверенно предположил Алексей.