Черная топь

Илья Деревянко Черная Топь

Все имена и фамилии главных действующих лиц, а также названия фирм, населенных пунктов и т. д. – вымышлены. Любые совпадения – случайны.

ПРОЛОГ

Ночь с 23 на 24 августа 2000 г.

Дальнее Подмосковье.

Я, Калинин Андрей Вячеславович, тридцати шести лет от роду, в прошлом довольно удачливый частный секьюрити, а последние четыре года – писатель, автор популярных триллеров, в настоящий момент подвешен за руки к ветвям старого дерева на перекрестке лесных дорог в окрестностях деревни Черная Топь. Внизу, подо мной, обширная поляна, на которой то там, то здесь жадно потрескивают костры. Время, судя по всему, приближается к полуночи. В небе ярко светит луна, а вокруг костров беснуются диковинные существа в шкурах, со звериными мордами и острыми мечами приблизительно по полметра длиной. Не думайте, это не мифические лесные чудовища типа лешего, бабы-яги, кикиморы и т. д. Существа принадлежат к породе обычных двуногих гомо сапиенс, а их, мягко говоря, странный вид объясняется специальными ритуальными одеяниями. Проще говоря, секта язычников-сатанистов[1] готовится к каннибальскому банкету, где в качестве фирменного блюда предстоит выступить вашему покорному слуге. В гигантском закопченном котле уроды старательно нагревают некое пахучее варево. Когда оно закипит, меня намереваются сунуть туда живьем, предварительно подвергнув жестоким истязаниям на плоском черном камне, который эта нечисть называет «алтарем». По крайней мере так обещал глава секты старый хрыч Виталий (язычники именуют его Ярополком Великим)... Интересно, на кой ляд меня подвесили, словно белье для просушки (освободив, кстати, ноги), а не оставили в прежнем, связанном, состоянии?! Наверное, условия ритуала требуют или... да черт их там разберет! Между прочим, все они, в том числе главарь, отъявленные кретины!

При обыске не обнаружили вшитую в правый рукав крохотную, но острую пилочку. Да-с, господа чернопоклонники! Лопухнулись вы изрядно! Я уже подпилил соответствующую веревку, а левая в одиночку не выдержит рывка моей стодвадцатипятикилограммовой туши. При определенных навыках можно пустить себе на пользу даже избыточный вес...

Численное превосходство на стороне моих врагов. Шансов остаться в живых почти нет. Однако данное обстоятельство меня особо не смущает.

Я потомственный донской казак и, если честно, всегда мечтал умереть в бою. Как многие поколения моих предков...

Веревка наконец поддалась. Правая рука свободна. Мощный рывок вниз... треск сломанной ветки... недоуменно-испуганные вопли... Приземляюсь удачно, прямо на спину какому-то болвану в козлиной шкуре. И, не теряя даром времени, ломаю ему шею приемом боевого самбо. Затем подхватываю выроненный мертвецом меч и резво вскакиваю на ноги. В глазах моих вспыхивает торжество. Получилось!! Ну, нехристи, теперь держитесь!!!

ГЛАВА 1

Несколькими днями раньше.

Москва

Стискивая зубы, чтобы не застонать от боли в ушибленном бедре, я перевернулся на бок, сел на диване, взял с журнального столика распечатанную бутылку водки «Исток», налил полстакана, залпом проглотил и закурил сигарету.

В квартире пусто (жена с ребенком уехали погостить к теще в Рязань). За окном унылый серый рассвет. Писатель (или, как говаривали в советское время, «инженер человеческих душ») Андрей Калинин четвертые сутки пребывает в крутом запое, и повсюду, ясный перец, ужасающий кавардак. Невзирая на распахнутое настежь окно, комната насквозь пропиталась тяжеленным табачным духом. На полу в беспорядке разбросаны пустые бутылки. Забитая окурками железная банка-пепельница смердит, будто целая свалка химических отходов.

«Инженер человеческих душ» одет лишь в коричневые плавки (с детства не выносит жары), а тело у него покрыто многочисленными синяками самых разнообразных цветов и оттенков: от иссиня-черного до бледно-зеленого. Посреди лба красуется здоровенная ссадина. Физиономия заросла густой щетиной... Хо-о-орош!! Внешним видом впору детей пугать!

Между прочим, никто меня не бил! Все отметины на шкуре – результат так называемой «асфальтовой» болезни, а точнее, частых столкновений с полом, стенами и предметами меблировки. Вышеозначенные столкновения то и дело происходят в период вынужденных походов в туалет. В остальное время я стараюсь не отлучаться с дивана. (Выпивкой затарился заблаговременно. Этого «добра» хоть залейся.) Откровенно говоря, телесные болячки меня мало волнуют. Чай не привыкать! Беда в другом – душу непрестанно гложет смертная тоска. Даже «огненная вода» не помогает!