Черная тропа

Дочь Сиввинга Лена и Май-Лиз зовут ее: «Ребекка!» Она не отвечает. Ей хочется, чтобы они подольше поискали. Девочка злится и огорчается, когда они перестают ее звать.

Еще одна сцена: она играет у реки. Сидит на мостках, понарошку забивает гвозди невидимым молотком. Ребекка строит плот. Затем спускается на нем в реку Торнеэльв. Она знает, что эта река впадает в Балтийское море. Девочка плывет на плоту через все море к побережью Финляндии — на Оланд. Там она выходит на сушу и едет автостопом в мамин город. К этому дяденьке с большим красивым домом. Дядька открывает дверь. Он ничего не понимает. «Где мама?» — спрашивает Ребекка. «Пошла прогуляться», — отвечает он. Ребекка бежит сломя голову. Нужно успеть. В последнюю секунду она успевает схватить маму за рукав, когда та как раз собирается ступить на проезжую часть. Грузовик проезжает мимо, чуть не задев их. Спасена! Ребекка спасла ее. «Я могла бы погибнуть! — говорит мама. — Девочка моя!»

— Даже не помню, чтобы я переживала, — сказала Ребекка Альфу. — Я ведь жила здесь, с бабушкой. В моей жизни было так много хороших взрослых. К сожалению, я этим пользовалась. Рано стала замечать, что взрослые меня жалеют, и добивалась к себе внимания.

Бьёрнфут посмотрел на нее с сомнением.

— Девочка моя, — проговорил он, — у них были все основания жалеть тебя. И ты заслуживала чуточку внимания.

— Что ты такое говоришь! — буркнул Сиввинг. — Ничем ты не пользовалась. И не пытайся сейчас об этом думать. Ведь это было так давно.

* * *

Эстер Каллис сидела на полу в своей мансарде в усадьбе Регла, обхватив руками колени, и собиралась с духом. Девушка должна спуститься на кухню и забрать кастрюлю с макаронами, которая там стоит.

Но это задача не из легких. В доме и на участке полно людей. Нанятые официанты и повар, который готовит еду. На лужайке — мужчины с рациями и оружием. Эстер слышала, как начальник охраны Микаэль Вик несколько минут назад инструктировал их, стоя прямо под ее полураскрытым окном.

— Я хочу, чтобы у ворот их встречала вооруженная охрана. Не потому, что в этом есть необходимость, а для того, чтобы гости клиента чувствовали себя в безопасности и видели, что о них позаботились. Вы меня поняли? Они часто путешествуют по всяким горячим точкам, но и дома в Германии, Бельгии, США они привыкли всегда видеть вокруг себя охрану. Так что, когда они прибудут, два человека будут встречать у ворот, а двое — здесь, у дома. Когда гости войдут в дом, займем свои места.

Она должна пойти вниз и забрать макароны. Тут и рассуждать нечего.

Эстер спустилась по чердачной лестнице, прошла мимо двери спальни Маури и двинулась вниз по массивной дубовой лестнице, ведущей в холл. Пройдя через него по широкому персидскому ковру, миновав зеркало восемнадцатого века в тяжелой раме, так и не взглянув на свое отражение, девушка вышла на кухню. Там стояла Эбба Каллис, обсуждая с приглашенным поваром вина, то и дело отдавая распоряжения официантам. Ульрика Ваттранг ставила цветы в огромную вазу, стоя возле мраморной столешницы. Обе женщины в своих вечерних платьях простого покроя и в передниках выглядели как картинки из глянцевых журналов.

Эбба стояла спиной к ней, когда Эстер вошла в кухню. Ульрика заметила ее через плечо Эббы и приподняла брови, подавая той сигнал. Эбба обернулась.

— А, привет, Эстер, — сказала она самым любезным тоном, хотя улыбка у нее получилась нервозная. — Я не стала на тебя накрывать, подумала, что ты все равно не захочешь присутствовать на этом ужине, сплошные разговоры о бизнесе… тоска зеленая. Нам же с Ульрикой деваться некуда.

Ульрика подняла глаза к небу, чтобы показать Эстер, какое мучение — присутствовать на этом ужине.

— Я только хотела взять свои макароны, — тихо сказала Эстер, не поднимая глаз. В подошвах покалывали иголочки. Она не могла заставить себя посмотреть на Ульрику.

— О, без еды ты, само собой, не останешься! — воскликнула Эбба. — Мы пришлем тебе наверх ужин из трех блюд.

— Господи, как здорово! — улыбнулась Ульрика. — А мне нельзя такое организовать? Я тоже предпочла бы лежать на диване, смотреть кино и есть всякие вкусности.

Обе чуть смущенно рассмеялись.

— Я только возьму свои макароны, — упрямо повторила Эстер.

Она открыла дверь холодильника и достала кастрюлю с вареными макаронами. Сплошные углеводы.

И тут Эстер посмотрела на Ульрику. Это было неизбежно. Она оказалась прямо перед ней, когда Эстер закрыла дверцу холодильника и обернулась. Ульрика — белая как полотно, с большой красной дырой посреди лица.

Голос: Эббы или Ульрики.

— Что с тобой? Тебе плохо?

Да нет, с Эстер все в порядке. Просто ей нужно как можно скорее попасть в свою комнату в мансарде.