Черная тропа

Забыл полковник про ужин. Вместе с женой понеслись они на крыльях воспоминаний в далекие, всегда дорогие сердцу дни неповторимой молодости.

Побывали в новгород-северском доме отдыха, где впервые познакомились, побродили в березовой роще над рекой, где впервые было произнесено заветное «люблю», встретились со многими старыми друзьями. И не было бы конца волшебному путешествию, если бы его не прервал резкий телефонный звонок.

Полковник вышел. Через открытые двери кабинета Елена Петровна услышала густой баритон мужа:

— Слушаю... Что? Час назад? А кто был в кабинете? Слушайте, дежурный, немедленно вызовите капитана Борисько. Пусть берет людей и выезжает на место. Да, да. Я тоже буду, и прокурора предупредите.

Разговор закончился, но муж почему-то не возвращался на кухню.

— Коля, сколько можно тебя ждать? Иди ужинать...

— Не до ужина мне сейчас, — ответил он сухо, на ходу застегивая китель. — Лучше заверни что-нибудь на дорогу.

— Снова едешь? — В голосе Елены Петровны нетрудно было уловить грустные нотки. — А как же со свадьбой, с гостями?

— Леночка, хорошая моя, придется отложить нашу свадьбу.

Сразу погасли огоньки в глазах жены, лицо стало хмурым: даже в день семейного праздника он не имеет возможности побыть с семьей.

Сначала это раздражало Елену Петровну, потом она смирилась, поняла, что такая уж служба у мужа — каждую минуту кто-нибудь может попросить у него помощи.

— Надо спешить, — сказал полковник, одеваясь, и совсем тихо добавил: — Из Срибляков сообщили: Горовой убит...

— Что? — Она схватилась рукой за грудь, да так и окаменела. — Не может быть!

Панас Горовой был давним другом семьи Гриценко. Его знакомство с полковником началось сразу после гражданской войны, а со временем переросло в большую и искреннюю дружбу. Вместе партизанили в глубоких тылах гитлеровцев в годы фашистского нашествия. Закончив боевые походы, Панас возвратился восстанавливать родной Донбасс. Гриценко был назначен начальником областного управления Комитета государственной безопасности тоже в донецких краях. Часто бывали они друг у друга, делились планами, мыслями, а несколько месяцев назад Панаса послали начальником на одну из самых отсталых шахт, в отдаленный район. Получив телеграмму из Черногорска, полковник собирался было пригласить друга к себе на серебряную свадьбу. А тут такая ужасная весть...

— Ну, успокойся, Лена, возможно, это ошибка. — Гриценко поцеловал жену и вышел за порог.

А уже в два часа ночи он осматривал место происшествия.

Горовой был убит в своем кабинете выстрелом через окно. Пуля попала в висок, немного выше брови. Смерть наступила так внезапно, что в задубевших пальцах осталась зажатая авторучка, будто начальник шахты собирался что-то немедленно дописать. После того как положение убитого было тщательно зафиксировано, и труп отправили на судебно-медицинскую экспертизу, полковник со своими сотрудниками начал обсуждать обстоятельства преступления.

Из рассказов свидетелей стало известно, что в момент убийства в кабинете находился главный инженер шахты. Они с Горовым сидели за столом и просматривали наряды.

— Преступник не обязательно мог стрелять в начальника шахты, — будто про себя произнес прокурор, стоя возле окна с пробитым стеклом. — Он целился, скажем, в инженера, пуля же случайно попала в висок Горовому.

Эти слова сразу же заинтересовали всех присутствующих.

— Нет, товарищ прокурор, стреляли именно в начальника шахты, — возразил капитан Борисько, который только что возвратился со двора, где изучал следы бандита. — Почему? А потому, что линия прицела от места, где стоял убийца, через пробоину в стекле проходит точно... В этом вы сами можете убедиться.

Борисько подошел к окну и громко, чтобы его слова были слышны во дворе, сказал:

— Слушай, Шаранда, встань на то место и подай мне через пробоину конец шпагата.

Потом он сел на стул, на котором несколько часов назад сидел Горовой, и прижал конец шпагата к своему правому виску. Все увидели, что натянутый ровной струной шпагат проходит далеко от того места, где сидел инженер шахты.

— Капитан и в самом деле имеет основание утверждать это, — после долгих раздумий заговорил полковник.— Преступник, бесспорно, стрелял не в инженера. Но чем вызвана эта кровавая расправа?