Черная вдова

Широкая известность в народе каракурта как ядовитого паука, случаи многочисленных бедствий и страданий, причиняемых им жителям Средней Азии, упрочили за ним славу грозного и смертельно опасного паука. Многочисленные сказания, легенды, суеверия, весь страх человека свидетельствуют о былой беспомощности перед столь маленьким и внешне безобидным созданием. В давние времена калмыки считали, что души обиженных при жизни после смерти переселяются в каракурта, чтобы мстить и наказывать людей за их черствое и злое сердце. Человека, укушенного каракуртом, считали несчастливцем, наказанным богом, и верили в то, что паук кусает не всех, а только особенную, им избранную жертву. Она должна пострадать или за свои тяжкие грехи, или за грехи, совершенные своими давно умершими предками.

Но несмотря на неопровержимые факты вредоносности паука, его ядовитость в ученом мире была признана далеко не сразу. Этому мешало то, что почти все другие пауки, населяющие земной шар, а их очень много — несколько сотен тысяч видов — безвредны. Один из больших специалистов по паукам, немецкий ученый Ташенберг, считал сведения о ядовитости «черной вдовы» пустым суеверием, недостойным внимания, и советовал с воспитательной целью приучать детей брать пауков руками. Как он, всю свою жизнь собиравший пауков только руками, мог поверить в существование среди них опасных для жизни человека! Что же, иногда знания уводят ученого от истины и способствуют заблуждению. Мнению авторитетных ученых верили и остальные, считая, что ядовитость «черной вдовы» — выдумка, заблуждение темных людей. В действительности, заблуждались ученые.

В конце 1890-х годов, когда из Прикаспийских степей стали поступать сведения об угрожающей гибели скота и множестве заболеваний человека от укусов размножившегося каракурта, обеспокоенное царское правительство снарядило небольшую экспедицию. Перед ней была поставлена только одна задача: узнать, ядовит каракурт или нет. Прибыв в Прикаспийские степи, ученые приступили к опытам: брали пауков руками, пускали их себе на голое тело. Пауки упрямо отказывались кусать. Было вынесено решение, что все обвинения против каракурта напрасны. Экспедиция собралась в обратный путь. И тогда произошло неожиданное: случайно сдавленный в руке каракурт укусил рабочего-проводника. Тотчас же наступило сильнейшее отравление, едва не закончившееся смертью пострадавшего. Этот случайный эксперимент на человеке впервые в мире доказал безусловную ядовитость паука-каракурта. Много позже американский ученый В. Берг, не зная об эксперименте русских, повторил его на себе с «черной вдовой» и тоже едва не погиб.

Казалось бы, с ядовитостью каракурта все стало ясно. И все же, несмотря на два эксперимента на человеке, на полное и единодушное убеждение жителей Средней Азии в опасности паука, в 1930 году на съезде зоологов в Киеве один из его участников попытался отрицать ядовитость каракурта. Опыт русской экспедиции он поставил под сомнение, укус паука посчитал укусом блохи, а заболевание пострадавшего — нервным потрясением из-за суеверного страха перед пауком. Ох, уж эти ученые-скептики!

Попытка отрицания столь явного и очевидного факта говорила о том, как еще плохо знали «черную вдову». Теперь уже никто не сомневается в ядовитости каракуртов, да и в литературе существует много описаний случаев смертельного исхода от его укуса.

Как от него защититься?

— Мы не боимся каракурта! — заявил мне молодой узбек, председатель сельского Совета. — Каракурт не полезет через волосяную веревку, я окружаю ею свою кибитку. Он очень боится кошмы, и мы стелем ее под себя. А от шкуры барана сразу убегает, она лежит у самого входа.

— Это вы сами видели? — спрашиваю я.

— Зачем сам. Так старики говорят. Все знают!

Убеждение в действенности этих простых средств против каракурта очень широко распространено среди народов Средней Азии и существует до настоящего времени. Хотя я и не относил себя к породе скептиков, все же в эти рассказы не верилось. Думалось, кусают же каракурты кочевников-скотоводов в юртах. Хотя там и кошмы, и бараньи шкуры, и веревки из конского волоса. Хорошо бы проверить все эти народные способы.

Сейчас, когда пришла пора паучьих кочевок, следовало заняться опытами и как можно более приблизить их к естественным условиям.

Вечером мы собираем с временных брачных тенет в стеклянные банки взрослых пауков. Наш большой и чистый двор становится своеобразным полигоном. Оказавшись на воле, паук чистит свое тело от приставших к нему пылинок и не спеша ползет, останавливаясь и протягивая за собою паутинную нить. На его пути разостлана кошма. Не изменяя направления и не останавливаясь, паук заползает на кошму, пересекает ее, как ни в чем не бывало продолжает путешествие в том же направлении.

Растягиваем перед каракуртом волосяную веревку. Она ему даже как будто нравится. Забравшись на нее, он некоторое время ползет, будто примеряется, не стоит ли здесь остановиться.