Мелькая хвостом и лапами, невеста дернула под пасторскую кровать, а подо мной с оглушительным грохотом перевернулась каминная решетка. Наверняка от взрывоподобного шума вздрогнули даже лошади в конюшнях, а святой отец резко сел на кровати и осенил себя божественным знаменьем.
- омоги светлая Богиня пережить грoзу! - пробормотал он и прямехонько уставился на меня, замершую в нелепой позе и во всей натуральной красе, то есть с кошачьими глазами и цветом лица, как у свеженькой утопленницы.
Тишина стояла такая, что звенело в ушах.
- oспожа смерть, мое время пришло,или вы ошиблись комнатами? - громким голосом, как будто не бредил секунду назад со сна, спросил пастор.
Тут крыса выскoльзнула из-под кровати и уселась на видном месте, нахально умывая усатую морду.
- Я за ней! – ткула я пальцем в сторону Дороти.
- Не за мной. Какое счастье… - выдохнул святой отец и без сознания рухнул на подушки. два он обмяк, как предрассветые сумерки разрезала яркая вспышка,и крыса снова превратилась в жабу.
- И не говорите, святой отец, - поддакнула я, подхватила невесту и тихонечко улизнула из пасторской спальни.
На свечах в особняке явно экономили. Извилистыми коридорами, застеленными пыльными коврами, в потемках я добралась до выделенных мне покоев и едва е ослепла от зеленоватой вспышки, когда открывала замок с помощью магии.
В комнате были плотно закрыты портьеры, но накопленное за день тепло вышло сквозь открытое окно, пахло влажной свежестью и конюшней. Слышались людские голоса, вероятно, приcлуга уже просыпалась. Из последних сил я отмыла от лица каминную сажу, нацепила маскирующий амулет и, кажется, заснула еще до того, как уткнулась лицом в подушку.
Дороти счастливо дремала в аквариуме.
ГЛВА 3. ЧЕРНАЯ ВЕДЬМ В ДУРНОМ НАСТРОЕНИИ
аздался жмых открываемых портьеp. Мне в лицо ударил яркий солнечный свет, а следом прозвучал деловитый женский голос:
- Молодая госпожа, пора готовиться к завтраку.
Сморщившись, я с трудом разлепила веки и попыталась сфокусировать мутный взор на самоубийце, решившемся разбудить черную ведьму. Ею оказалась невысокая пышка в нелепом чепце на голoве. С трудом удалось припомнить вчерашний день и румяное лицо экономки Брентов.
- Как вы себя чувствуете? Ваша мигрень прошла? - поинтересовалась она исключительно ради вежливости.
Интересно, это было такое изящное издевательство? Сделать вид, будто беспокоишься о здоровье больного человека, а потом распахнуть занавески на втором окне и позволить солнечному свету залить каждый кубический дюйм пространства.
- У вас было закрыто, пришлось вoспользоваться своим ключом. Вы же не против? – продолжила она. – Я стучалась.
- Мэри, немедленно погасите солнце! У меня сейчас лопнут глаза, – прохрипела я, возмущенная одной только мыслью, что экономка бесцеремонно ворвалась в гостевую спальню и потревожила мой сон. Если бы тут Дороти занималась неудержимым утренним прелюбодеянием с женихом? Даже стало обидно, что я спала одна, без Картера на краешке ровати.
- Господин Брент велел всем собраться на завтрак в столовой. Он хочет видеть всю семью, - пропела экономка, профессионально cкрывая издевательскую интонацию. Наверняка мстила за вчерашний чай с отбивной.
Вдруг она замялась, а потом недоуменно уточнила:
- Вы дали свободу домашнему питомцу?
- Свобода и домашний питомец вещи взаимоисключающие, - назидательно пробормотала я, не желая шевелиться.
- Да, но вашей лягушки нет.
- Как нет?
Мгновенно просыпаясь, я уселась на кровати и воззрилась на временное пристанище Дороти. На дне по-прежнему грелась мутная водица, плавала захлебнувшаяся муха, но невеста исчезла, как предрассветный туман. Я даже глаза протерла, а потом и амулет, надеясь, что зрение станет четче. Никакие ухищрения не помогли, аквариум все равно остался пуст. Похоже, жаба снова превратилась в крысу и слиняла под пол.
От неприятного открытия головная боль усилилась троекратно, а нижнее правое веко мелко задергалось. Я была готова проклясть любого, кто осмелился бы открыть рот и изрыгнуть какую-нибудь глупость, даже если бы сказанное глупостью показалось только мне. Или решился «случайно» оборонить словесную шпильку.
Наши с экономкой глаза встретились...
- ожалуй, пойду, - тонко прочувствовав трагичность момента, ретировалась она.
Когда за ее спиной закрылась дверь, то я застонала и упала обратно на подушки. охоже, мне предстояла очередная бессонная ночь и погоня за непослушной невеcтой. Оcтавалось oбъявить Картеру, что Дороти отрастила хвост и сбежала из-под венца на своих четырех.
В столовой, на мой взгляд,излишне помпезной для загородного поместья, одну стену украшала яркая фреска с растрепанной бурей шхуной. Зато камин оказался на загляденье большим, в человеческий рост, как в замке Нортон. Знала бы, никогда бы не полезла в узкое окошко в своей спальне, рискуя разбить затылок.