Черная Весна

Увы, но дорассказать эту историю Гарольд нам не успел, поскольку ему снова пришлось спрыгивать на мостовую и обниматься с каким-то долговязым стариком, вылезшим из дорогущего паланкина, который тащили на своих плечах четверо мускулистых смуглых рабов. На груди его висела массивная золотая цепь, инкрустированная мелкими алмазами, а голова была увенчана тонким золотым обручем. Как видно – непростой это был старикан, сильно непростой. Он долго хлопал Монброна по спине морщинистыми руками, пальцы которых были унизаны перстнями, и что-то бубнил, а после с интересом таращился на нас, прежде чем залез обратно в свой паланкин.

И ведь что любопытно – кто он такой, Гарольд нам говорить не стал, снова вернувшись к рассказу о событиях четырехгодовой давности.

Вот так, с остановками и разговорами, мы снова почти добрались до родового гнезда нашего друга, и в этот раз оно произвело на меня гораздо большее впечатление, пусть даже пока и издалека. Несколько часов назад, в темноте, я не мог по достоинству оценить это произведение архитектуры, но теперь…

Замок. Как есть – замок. Не преувеличивал Гарольд, называя свой дом этим словом. Наш дом на Вороньей горе, если честно, проигрывал этому величавому зданию почти по всем статьям, как, впрочем, и почти все остальные дома, что я видел в Форессе. За исключением, пожалуй, только нескольких зданий, находящихся дальше. Но это уже были не замки, это как-то по-другому, скорее всего, называется.

Я так думаю, тут улица строится по родовитости. Чем твой род знатнее, тем ближе к ее окончанию ты живешь. Кстати – беседка, в которой мы разместились пару часов назад, стояла в самом ее конце и, похоже, была частью паркового ансамбля, прилегающего к самому последнему зданию, к которому и слово «замок»-то не подходит. Тут более мощное название нужно придумывать.

Так вот – дом Гарольда был одновременно похож на все местные дома и не похож на них. Боковые пристройки были сделаны в здешней манере, с круглыми куполами, хоть и высокие, но какие-то приплюснутые. А вот центральная часть больше смахивала на привычную для нас архитектуру – высокое и прямое строение с узкими окнами-бойницами, заканчивающееся остроконечным шпилем.

– Центральную часть замка построили во времена моего пращура и родоначальника Ордо «Вепря» Монброна, еще задолго до Века Смуты, – пояснил Гарольд, словно услышав мои мысли. – Он, если верить семейным преданиям, пришел в Силистрию с Запада. Хотя тогда и Силистрии еще не было толком. Ордо со своим отрядом примкнул к первому повелителю этих земель, участвовал во всех его походах, пару раз спас от смерти и получил титул «Первого лорда». Тогда и наш замок был заложен, одновременно с королевским дворцом. А пристройки уже потом делали. В результате получилось сумбурно, но мило.

– Слушай, а кем был твой пращур до того, как стать «Первым Лордом»? – полюбопытствовал я. – Больно прозвище неблагородное. «Вепрь».

– Остряк, – фыркнул Монброн. – Подозреваю, что капитаном наемников, если ты об этом. Семейные хроники на данный счет молчат, записей никаких от тех времен не сохранилось.

– Уверена, что все они сожжены детьми того же Ордо Вепря, которые были уже урожденными Монбронами и не имели прозвищ, – вставила реплику Рози. – Разумный поступок. А в целом – копни любое старое семейство, и в начале семейных хроник встретишь или наемника, или авантюриста. Я уж молчу про часть нынешних королевских фамилий, занявших троны во времена Века Смуты. Мне рассказывали, что тогда действовало простое правило – «кто поспел, тот и съел». Так что наша Грейси не так и много потеряла. Я слышала, что Рой Первый занял престол Фольдштейна очень даже просто. Он с отрядом наемников и при поддержке части местного дворянства просто прикончил тогдашнего монарха прямо во дворце, а после взял корону, напялил ее себе на нечесаную голову и залез на трон. И все.

– Да, я тоже об этом слышал, – повертев головой по сторонам, признал Гарольд. – Но ты все-таки про это громко не кричи. Предок нашего нынешнего короля, по слухам, от Роя Первого не особо и отличался. В части методов занятия трона, имеется в виду.

Ну и в чем разница между благородными и неблагородными? Только в том, что четыреста лет назад их предки были пошустрее, чем наши.

– А ворота-то открыты, – прозвенел голосок Рози, став каким-то кукольным. – Прелесть какая. Знаешь, Монброн, мне кажется, что твоему дядюшке уже доложили о том, что ты пожаловал в город.

Глянув на Рози, я поразился перемене, которая произошла в ее облике. Не знаю, как ей это удалось, то ли благодаря сменившейся осанке, то ли чему-то еще, но сейчас она выглядела как избалованная девчонка, какими были почти все наши соученицы из знатных фамилий в тот момент, когда они впервые переступали порог Вороньего замка. Из нее просто сочились спесь и презрение ко всем, кто ниже ее по положению. Это трудно описать, но так оно было на самом деле.