Чёрная вьюга

В лицо и грудь с силой толкнуло чем-то холодным и плещущимся. Лёха с натугой заворочался, барахтаясь краем сознания на самой грани тёмного и зыбкого ничто, так и манившего обратно в свои бархатные объятия. Забил было руками, недрёманым инстинктом признав в окатившей его свежей стихии холодную воду – и кое-как разлепил мокрые глаза.

По правде говоря, лучше от того не стало. Ибо с хмурого зимнего неба на лежавшего парня уставились несколько таких наклонившихся над ним рож, что поначалу Лёхе больше всего захотелось даже не протереть глаза – опять закрыть их и не открывать как можно дольше… чего хотелось больше, спать или есть, он так и не решил.

Всё же, по здравом размышлении он пришёл к тому неутешительному выводу, что физиономии эти ему не мерещатся. И никуда не сгинут, даже если покемарить по шестьсот минут на каждый глаз. Рывком он приподнялся и сел.

– Чевой-то тощенького на этот раз прислали, – с сомнением прошамкал тщедушный мужичок в промасленной телогрейке и с такой роскошной рыжей бородищей, что на память упрямо так и лез Пётр первый с его боярскими ножницами.

– На себя-то погляди, чмо, – классически огрызнулся Лёха, утирая замерзающее на морозе лицо.

Мужичок не обиделся, а продолжал со своим почти таким же, но тоже плюгавым соседом, обсуждать парня, словно того тут и вовсе не стояло. Хм, а и в самом деле, не стояло, а сидело – Лёха поспешил подняться на ноги, ибо сквозь его подобранную никак не по сезону одежонку в известное место уже так и спешил вцепиться пресловутый генерал мороз…

– Та ничо, вроде жилистый, – осторожно приценился к новичку ещё один, с помятым жестяным ведром и симптоматично красным носом. И тут же поинтересовался у самого Лёхи: – Голова гудит?

Ещё что роднило их кроме захмурышистого роста, так это гулкие голосищи. Воистину командные, таким бы в армии цены не было… парень краем созняния отметил, что говорил он с коротышками никак не на русском языке, а на невесть откуда поселившейся в голове мове – однако, ни малейших неудобств от того не испытывал. Словно на родном и с детства знакомом великом и могучем. А ничего, тоже богатый на выражения и двусмысленные обороты, – покопавшись в памяти, решил парень. Если привыкнуть, на таком и думать можно…

– Вроде ничего такого, – Лёха на пробу крутанул головой и руками-ногами.

В паре мест легонько ойкнуло, однако отваливаться вовсе даже и не подумало. Тем более оказалось это кстати, что бородачи этак недвусмысленно подхватили новичка под белы руки, подвели к этакой громадине на колёсах и с самыми недвусмысленными выражениями принялись того убеждать, что необходимо тому залезть внутрь да проявить свою удаль молодецкую.

Таков порядок, мол!

Порядок здешний оказался прост и незатейлив как грабли – гонки на выживание. Два круга среди таких же мастодонтов, грузных и неуклюжих, на подходящих как раз для БелАЗа здоровенных колёсах. Лёха понятия не имел, как этими сооружениями управлять. Но всё же рассудил, что русскому мужику, по отцу вдобавок ещё и хохлу, в принципе любая техника по плечу. По зубам и вообще, даже пох… ой, извините, дамы!

Энтузазизьм парня легонько поувял, когда он обнаружил себя в тесной и полутёмной кабине, сидящим в кресле с торчащими со всех сторон ручками, рычагами и даже краниками самого непонятного вида – и столь же неизвестного назначения. Но протиснувшийся следом бородач живо провёл тридцатисекундный курс молодого бойца и вместо прощания хлопнул крепкой ладонью по большой жёлтой кнопке сбоку. Сооружение затряслось как в предсмертной лихорадке – пришлось покрепче стиснуть зубы.

М-дя! Уважение Лёхи к инопланетной технике здорово поубавилось. Больше всего это походило на допотопный бронетранспортёр с рукоятями фрикционов под обоими руками и замызганными педалями под ногами. Или на танк времён этак второй мировой, это уж на что фантазии хватит. Поворочавшись, парень кое-как пристроил своё тело поудобнее и выглянул в бытовавшую здесь вместо переднего стекла широкую щель.

И очень вовремя он это сделал – перед рядом выстроившихся и уже нетерпеливо подрагивавших машин прошла намеренно вихляющей походкой такая фифочка, что удерживать себя от восторженно-хулиганского свиста пришлось чуть ли не силой. А девчонка остановилась посередине и самым вызывающим образом принялась подавать соответствующие старту знаки руками и всем волнительным телом.

– Нид фор спид, часть вторая, – радостно осклабился парень и покрепче вцепился в рычаги.

Дома… вернее, в прежнем доме у Лёхи стоял неплохо навороченный комп. Понятное дело, не с мультиками и уж не приключениями Барби в розовых бантиках. Стрелялки, гонялки и даже пара военных стратегий. С тех пор, как Михеич на плече вытащил из пивняка парня с его напрочь утонувшей в винных парах совестью, а потом устроил образцовый военно-морской разнос, Лёха оставил хмельные забавы и свободные вечера посвящал чтению или азартной резне-погоне в виртуальном мире. Эх, как же это давно было, и даже не во времени. Давно, в смысле безвовзратности…