Чёрная Вуаль

Вот так, последнее движение и можно передохнуть. Я отступил на шаг и принялся разглядывать исход своих сегодняшних трудов – наши с Лавьен ладони, лежащие на парапете моста. Прекрасно, нет, потрясающе! В их виде я разглядел тепло наших с Лавьен отношений, нежное соприкосновение было эмоциональней любых лиц. Это самая настоящая любовь.

Прибрав рабочее место, я отправился в кровать. Сердцебиение участилось, ведь я вновь отдался размышлениям о встрече с Лавьен. Не знаю, когда точно она вернется, но если понадобится я буду ждать прямо перед домом Нотиннесов пока не увижу Лавьен. Завтра миссис Нотиннес навряд ли вверит мне дочь для очередной прогулки к Карнэ, но жест вежливости она точно оценит.

Какое же чувство ожидания утомительное, но сну почему-то не способствовавшее. Кажется, чем ближе встреча с Лавьен, тем дальше от меня оказывается так необходимый мне сон. Я постарался устроиться поудобней и, повернувшись к окну, принялся наблюдать за вечерним заревом. Так и пролежал до ночи, пока не засияли звёзды и не взошёл серебряный диск луны. Наконец, мне удалось уснуть.

Утром я вновь стоял перед холстом и рисовал, но вскоре оставил работу. Руки отчего-то тряслись, да так, что я чуть не испортил картину неловким движением, которое бы нарушило плавность перехода левой части дневной части в центральную закатную. Наведя порядок на рабочем месте, я начал собираться на встречу с Лавьен. Эдда помогла мне подобрать костюм, а затем отправилась в сад. Наступали последние дни лета, и следовало подготовить сад к осине. Эдда пожелала мне удачи и поцеловала в лоб, словно давая благословение на встречу с любимой, а удача бы мне пригодилась, я переживал, как, впрочем, и следовало неопытному влюблённому мальчишке.

От поездки на экипаже я воздержался, вместо этого решив прогуляться по окраине города и подышать свежим воздухом. Я и так чересчур возбуждён, а прогулка помогла бы мне успокоиться. Жаль, что мой путь лежал не через Карнэ, а то мне бы пришлось делать крюк и прийти к имению Нотиннесов под самый вечер. С одной стороны – это было бы хорошо, я же не знаю точного времени, когда Лавьен вместе с матушкой вернутся домой, но с другой стороны, утомлять их, уставших с дороги, своим присутствием было бы некрасивым поступком.

Выйдя за ворота, я свернул вправо, и, пройдя вдоль соседского дома, вышел к пустырю. Вдалеке виднелись дома другой улицы, а перед ними поросшая травой земля, выделенная властями города для продажи. Это место пустовало сколько я себя помню, новые жители хотели поселиться поближе к центральной площади и театру, а здесь, может… мы вместе с Лавьен построим своё гнёздышко и заживём счастливо.

Затем я повернул налево и пошёл вдоль пустыря. С пол часа и я выйду на перекрёсток и, свернув направо, попаду прямо на улицу Уолхорм. Самый короткий путь до имения Нотиннесов, но в то же время достаточный, чтобы прогуляться. Пока я шёл, то предавался мыслям о Лавьен, но внезапно меня не окутало невидимое облако смрада. Тут же зажал нос. Было сложно разобрать, как будто трупный запах смешался с гарью и вонью кучи помоев. Отвратительно. Я ускорил шаг, но запах всё усиливался, пока я не заметил его источник.

Небольшая насыпь, от которого тянулась чёрная дымка и по всей видимости смрад. Кому взбрело в голову сжигать что-то настолько зловонное рядом с жилой улицей? Нужно было сообщить властям, источник вони необходимо было потушить и устранить. Я хотел было сходить до городской администрации, но мной овладел нездоровый интерес к тому, что же всё-таки сгорало в той насыпи. Ступив на пустырь, я направился к ней и подошёл, как мне казалось, на безопасное расстояние. Запах был отвратительный, но всё ещё терпим, однако долго выносить его я бы не смог. Ничего не получалось разглядеть, поэтому я сделал ещё несколько шагов и опешил. Не может быть! Из присыпанной и обгорелой чёрной земли торчал не прожжённый огнём рукав моего пиджака, я знал это наверняка. Тут я вспомнил о бродяге… Об отвратительном чёрном цвете…

Я бросился прочь. Бежал что есть мочи, словно преследуемый чем-то зловещим, нечто невидимого моему глазу, но я был уверен, меня что-то преследовало. Мне, наконец, удалось вырваться с окутанного зловонием пустыря. Какой же я глупец? Зачем? Зачем я полез туда? Какой же я идиот! Прогулка была испорчена. Я вспотел, а виски начали пульсировать, но боль была терпимой. Понюхал рукава пиджака и руки, запаха не было, он не успел въесться в мою одежду, но воспоминание о нём всё ещё преследовало меня. Обратно не пойду, только не снова через этот дым.