Черная заря. Пепел на зеленой траве

У второго больше пистолета вряд ли что-то имеется. «Ксюху» он в машине бросил, даже магазин с собой не забрал. Оттого ли, что у него и так патронов до фига? Вот уж сомневаюсь-то…

Ну и какой тогда с него толк? Он суперстрелок, с левой руки способный муху со стены пулей смахнуть?

Ну, да… А я тогда — папа римский. Впрочем, где сейчас тот Рим…

Списываем его. Вблизи-то, скорее всего, и он не промажет, так для этого еще надо как-то ему подставиться… а этого никто из нас делать не станет.

Где же автоматчик?

У того камня?

Удобное место, ничего не скажу… но нет. Там вправо стрелять не слишком-то и хорошо, тот же камень и помешает.

Отпадает.

У поваленного дерева?

Теплее, там очень все даже удобненько, да еще и ветки высохшие прикроют. Не от пуль, конечно, но от недружелюбного взгляда — так очень даже запросто.

Раз.

Впрочем, по более внимательному рассмотрению, нашлось и два. И даже три. И еще…

А нас — всего двое. Так каким-таким манером я должен организовать подавление сразу нескольких возможных огневых точек? Ни у кого из нас с собой «Шилки» не имеется, а больше тут ничем другим не помочь.

Нет, нельзя на склон выходить.

Протянув левую руку, стрелок достал из кармана разгрузки завернутый в фольгу кусочек самодельного орехово-молочного концентрата. Осторожно, не сводя глаз с леса напротив, развернул одной рукой фольгу и засунул кубик за щеку.

Замечательная вещь, для понимающих людей, естественно.

Вареная сгущенка с дроблеными орехами и щедро сдобренная крошеным шоколадом из пайка. Да и сгущенка — оттуда же. Малость добавить какао, плеснуть коньячку, да и выварить эту смесь на водяной бане. Или просто на солнышке, по формочкам предварительно разлив.

И выходит вот такой концентрат.

Аппетит утоляет моментом, глаза опосля такого кубика зорче смотрят. Да и сил тоже прибавляется.

А глаза сейчас нужны!

— Чуешь его?

Зеленый утвердительно кивнул.

— Опытный здесь мужик залег.

— Угу, — наклонил голову в знак согласия мой напарник. — Хорошо, злодей, позицию выбрал, уважаю!

— Твои соображения?

— В лоб не пройдем, обоих положат.

— По одному?

— А какая разница? Тут не лопух засел, не промажет.

— Ну, типа дозорный идет…

— Ему-то какая разница? Что пнем по сове, что совой об пень… Не пропустит он никого на ту сторону осыпи. Как только в те кустики человек целый нырнет — все, амбец засаде, по звукам выстрелов отыщут. Да и просто гранату на звук зафигачат, тихонечко по кустикам пройдя. Это отсюда не добросить, место открытое, голову не поднимешь. Уж и молчу, что здесь для броска не встанешь.

— Это ты верно подметил, — соглашаюсь с ним.

— Не станет этот мужик рисковать. Их там всего двое, полноценной обороны не организуешь.

— Так и нас — не батальон.

— А я о чем? Даже обхода толкового не сделать, мало для этого сил.

— Ну, так и что дальше было? — генерал отставил в сторону недопитый стакан с чаем.

— А ничего особенного, товарищ генерал-лейтенант, — пожимаю я плечами. — Разделились мы да обошли подозрительное место с двух сторон. Хотя, честно вам признаюсь, что занятие это стремное. Запросто можно друг друга в кустах пострелять, вслепую-то. Но обошлось. Лежку мы его нашли. Грамотно злодей запрятался и действительно мог контролировать все подступы. Да только не оказалось там никого. Он, когда понял, что его затея не выгорела, видать, ноги сделал. И отыскать его мы уже не смогли. К вечеру уже дело шло, так что следов в лесу обнаружить тоже не удалось.

— А сколько их было? — интересуется генерал.

— Двое точно, больше никого мы там не засекли.

— Стало быть, ушел? — хмурится Широков.

— Ушел, товарищ генерал-лейтенант.

— Плохо, подполковник. Это очень даже плохо… Жаль, по нашим сведениям, там знающий дядька сидел, много чего любопытного мог бы рассказать.

— А уж мне как жаль, товарищ генерал-лейтенант! У меня к этому субчику свой счет имеется. Давний и весьма основательный.

— Так вы что же, знакомы? — удивляется мой собеседник.

— К сожалению. И даже лично. Это редкостная скотина. На его совести смерть моей жены.

— Вот как? — поднимает брови Широков. — Это что же за личность такая любопытная?

— Не знаю, как его по-настоящему зовут, но известен он под прозвищем Сценарист.

Генерал хмурится, зачем-то заглядывает в стоящий на столе ноутбук. Задумчиво чешет подбородок.

— Сценарист, говорите… Нет, не слышал я про него ничего. Но раз так, то это, должно быть, человек определенным образом известный. В том числе и кому-то из моих сотрудников наверняка это имя встречалось.

— Не имя это — прозвище. У него таких имен, как и документов, полагаю, немаленький сундук имеется. Да толку-то с них сейчас? Я себе могу на коленке документ соорудить о том, что я вице-президент США. И куда с этим документом идти прикажете? Сейчас не бумага имеет вес, а то, каков ты человек да что сделал. Вот это главный аргумент. А бумаги, — машу рукой, — их любые нарисовать можно.

— Ну, не скажите, не скажите, — качает головой генерал. — Кое-где они очень даже полезными могут быть. Кстати! Вам такое слово, как «метеор», говорит что-нибудь?

— Нет. А что, должно?