Черная жемчужина

Папа говорил, творилось на ней просто безобразие. Неразбериха, не раз приходилось переделывать то, что уже построено, что уже в камне. То происходили многодневные простои из-за отсутствия материалов, то начиналась штурмовщина – даешь! Все это снижало качество работы. А сколько прошло реорганизаций и кадровых перестановок! Менялись начальники и прорабы, а счет десятникам и правда шел на десятки. Помню, один раз Илья Петрович Вахрушин, ну, сосед наш, пришел к нам вечером и стал папу умолять, чтобы не увольняли какого-то его свояка из десятников. А папа сказал, что этому десятнику место в тюрьме за качество его работы и лучше бы Илья Петрович следил за тем, как на его участке дела идут, потому что там тоже начались безобразия, он тоже очень просто может со стройки вылететь. Илья Петрович очень огорчился, а Ленка объявила мне бойкот. Мирка же, их сын (его звали Мирев – Мировая Революция, значит), налил керосину в нашу кастрюлю с борщом на кухне. Конечно, мама это сразу заметила, никто этого борща не ел, но Илья Петрович Мирку так выпорол, что мама его просила остановиться, даже плакала. Илья Петрович был такой тихий, но как находило на него, он все сокрушить мог, уничтожить, убить мог… Вот один раз и сокрушил, и уничтожил, и убил… моего отца. И всех нас.

Но я об этом лучше потом расскажу.

Помню одну докладную, которую папа писал – по своим наблюдениям – для нового начальника строительства, кажется, тогда как раз назначили Шихова, они потом с папой по одному делу проходили… он писал: «В бараках для жилья рабочих грязь и мусор. Площадка стройки Дома связи до сих пор не приведена в порядок. Хозрасчетные бригады, соцсоревнование и ударничество развернуты слабо.

Подсобные работы: лесопильные, бетонные и столярные – ведутся кое-как. Хозрасчетные бригады, соцсоревнование и ударничество развернуты слабо… Подсобные работы: лесопильные, бетонные и столярные вообще до сих пор не развернуты и строймеханизмы на стройке используются в недостаточной степени. Вербовка рабочей силы не обеспечена. ИТР на стройке не привлечены к активной работе, и отношения между ИТР и начальниками работ обостренные».

Но самое главное в той докладной было, что папа предложил заменить свайный фундамент бессвайным. Ему за это премию дали – двухмесячный оклад содержания, 1300 рублей. Правда, многое переделывать пришлось из уже сделанного, и потом, когда папу забрали, ему эту переделку фундамента пришили как вредительский акт. Он также жаловался Шихову на то, что до сих пор неизвестно, как Дом связи выглядеть будет, что московский проект вообще не отражает назначения здания как Дома связи. Я из этой докладной еще немного помню… кстати, странно, наверное, это, что я наизусть какие-то папины рабочие документы знаю? Но штука в том, что черновик этой докладной случайно попал в мой учебник по истории. И долгое время это у меня оставалось чуть ли не единственной памятью о папе. Картины же его все выбросили, а частью они у новых жильцов висели, которые в наши комнаты въехали, ну и, конечно, у Вахрушиных кое-что сохранилось, они многое из наших вещей прибрали к рукам, только это не принесло им счастья.

Папа еще писал насчет проекта: «Он производит в целом гнетущее впечатление своей тяжестью и яркой плакатностью, что в корне противоречит обычно принятой монументальности данного сооружения. В частности. Следует отметить следующие отрицательные моменты архитектурного оформления:

1. Помесь конструктивизма и эклектизма, что особенно подчеркивается вертикальным членением желтого цвета и поверх его горизонтальным членением серого цвета.

2. Низ в частях очень легок, хотя и предполагается из гранита…»

На этом листок кончался, а второй исчез, может быть, папа его выбросил. Но этот, оставшийся, я заучила на память, как стихи когда-то заучивала, особенно мне дороги были эти слова про цвет желтый и серый, потому что мы вместе смотрели на фасад и насчет цвета спорили… Я листочек этот с собой взяла даже на фронт, когда нас уже после курсов медсестер по военным госпиталям отправляли, но он, конечно, пропал, когда меня ранили… но многое все же в памяти осталось…

А про стихи я не зря написала, еще я знаете что помню? Именно что стихи про Дом связи. Тогда выходила многотиражка «Горьковский связист», в ней, например, были опубликованы в свое время «Шесть лозунгов товарища Сталина», которые все связисты и работники строительства наизусть учили и на партсобраниях и комсомольских собраниях прорабатывали как руководство к действию. И однажды к Первомаю там такое стихотворение напечатали: