Черная женщина

Не обладая ни литературным чутьем, ни способностью понимать выдвигаемые жизнью запросы, Греч, тем не менее, играл видную роль в русской журналистике второй четверти XIX в., являясь одним из членов знаменитого журнального "триумвирата", состоявшего из его "Сына Отечества", "Северной Пчелы" Булгарина и "Библиотеки для чтения" Сенковского и действовавшего очень отрицательно на общественное сознание и литературное развитие. С этой сплоченной журнальной коалицией боролась вся сколько-нибудь идейная печать того времени, особенно Пушкин и Белинский, положивший конец влиянию триумвирата на общество. Греч так же, как Булгарин и Сенковский, не пользовался симпатиями литературных кругов. Даже снисходительный вообще к людям Никитенко считал репутацию Греча "двусмысленной", замечая, что "дружба его с Булгариным не делает ему чести и не возбуждает к нему доверия". Но все-таки современники относились к Гречу лучше, чем к его соратнику Булгарину, считали его в нравственном отношении выше, отделяли одного от другого. В то время, как с Булгариным многие прервали всякие сношения, знакомство с Гречем поддерживали, он был принят в тех тогдашних литературных кружках, в которые Булгарину был закрыт доступ. Даже наиболее энергичный и непримиримый противник триумвирата, Пушкин, не питал к Гречу как человеку той ненависти, как к Булгарину и Сенковскому. Греч был гораздо образованнее Булгарина, гораздо более серьезным литературным работником, чем он, и, как писатель, не может быть поставлен рядом с ним, но в нравственном отношении если и был выше Булгарина, то очень не на много. Но Греч был более осторожен, уравновешен и уживчив, чем Булгарин, избегал резких открытых выступлений и, сводя личные счеты с литераторами, прятался за спину Булгарина. Его связывала с Булгариным не личная дружба и расположение, а исключительно материальные соображения, он ненавидел Булгарина и публично поносил его. В конце жизни Булгарина Греч разошелся с ним на денежной почве и после смерти в "Записках" не пожалел темных красок для обрисовки своего соратника. Но все это не мешало Гречу много лет идти рука об руку с Булгариным, принимать участие в его травле ненавистных ему лиц, как, например, Пушкина, в его многочисленных неблаговидных поступках, бесстыдно рекламировать и расхваливать в печати Булгарина, пользоваться всевозможными услугами этого человека с самой отвратительной репутацией доносчика и предателя.

Многочисленные труды Греча по русской грамматике и языку вызывали постоянные нападки и насмешки Белинского, который, по отзыву С.К. Булича, был вполне компетентным судьей в данной области. Но если во многом Белинский был прав, труды Греча все-таки должны быть признаны известным вкладом в бедную тогда учебную литературу. В научном отношении работы Греча по русской грамматике и языку ценности не представляли; к ним отрицательно относился Я.К. Грот. Из работ Греча историко-литературного характера нужно отметить "Опыт краткой истории русской литературы". Хотя это простое собрание биографий, а не история литературы, тем не менее, книга для своего времени была не лишена значения как первая попытка в данной области.

Дополнительную информацию можно посмотреть в книгах: Кс. Полевой. "Юбилей 50-летней литературной деятельности Греча" ("Библиотека для чтения", 1855, кн. II и отд., СПб., 1855); "Голос" (1867, № 14 и 17); "Журнал Министерства Народного Просвещения" (1867, ч. 133); литература о Грече указана в "Источниках словаря русских писателей" С. Венгерова (т. II, СПб., 1910).

А.Г. Фомин

Из сайта "Библиография русских писателей"

Василью Аполлоновичу Ушакову

Наконец могу заплатить вам долг свой! За два тома, приписанные мне вашею дружескою благосклонностью, подношу вам четыре. Примите количеством по неимению качества; удовольствуйтесь рассказами о делах обыкновенного, прозаического быта - за свежую, оригинальную, поэтическую повесть сына степей киргиз-кайсацких; за произведение привольного московского досуга возьмите книгу, составленную посреди беспрерывных развлечений, забот, хлопот самых мелочных, ничтожных, убийственных для чувства и воображения! Не знаю, понравится ли вам моя Черная Женщина; не знаю, как примет ее публика; знаю только, что я употребил все старание, все зависевшие от меня средства, чтоб этот роман был сколько-нибудь достоин внимания любителей русского чтения. Неудачу в целом припишу отсутствию во мне авторского таланта, недостатки и промахи в частности - неотвратимым моим обстоятельствам. Журналисту труднее, нежели всякому другому, заниматься сочинением книг: от ценителя чужих трудов читатели требуют гораздо более, нежели от иного, и все хотят быть судьями того, кто принял на себя звание судьи всех других.

Все кажется в других ошибкой нам,

А примешься за дело сам,

Так напроказишь вдвое хуже.

Теперь несколько слов о содержании или собственной повести романа. Но если вы не хотите разочаровываться до времени, советую вам пробежать это объяснение уже по прочтении отрадного для писателя и читателей слова - конец!