Черная звезда

Мы обошли здание, где был припаркован его черный Додж Челленджер. Я всегда настолько восхищалась его машиной, что сейчас у меня сводило ноги в предвкушении ощущения этих пятисот лошадей под капотом. Я так разволновалась, что вспотели ладони. Она была, как мой черный ночной мото рыцарь, только на четырех колесах. Тот же сумрачный герой, оставляющий за собой шлейф громких звуков мотора. Но только я не сидела за рулем своего мотоцикла уже два года из-за принимаемых таблеток. Мой байк продолжал пылиться в гараже моего дома, который я тоже практически не посещала. Иногда мне даже казалось, что там все еще витает аромат духов Нейтона, и появляться там было адски больно. Но не потому что я все еще любила своего бывшего мужа, а потому что прошлое, оставившее в моем сердце раны, все еще причиняло мне боль. Мне было больно от осознания, что человек, который раньше был для меня всем, теперь стал чужим. И мне было больно из-за того, что человек, которого я полюбила потом, погиб.

Как порой цинично распоряжается нами судьба.

Я села вперед за руль, Дамиан уселся рядом на пассажирском сиденье, а двое его верзил уместились сзади. Он щелкнул пару кнопок на панели, и мое кресло чуть придвинулось вперед, а затем нажал какую-то кнопку за рулем.

– Вставляй ключ и проворачивай, – пояснил он.

– А тебя друзья твои не потеряют?

– Хочешь остаться? – удивился Сантано.

– Горю желанием, – бросила я и провернула ключ, под капотом раздался мощный рык мотора, а по спине пробежали мурашки. Кажется, я окончательно стала адреналиновым наркоманом. – Как опрометчиво – дать сесть за руль своей машины малознакомой девушке.

Мы были знакомы с ним больше двух лет, но по-прежнему почти ничего не знали друг о друге. Может быть, именно это и помогало нам держаться на определённом расстоянии, не привязываясь.

– Я люблю азарт, – прошептал Дамиан, напряженно пристегиваясь. Он хотел казаться уверенным в своих словах, но его пальцы слегка дрожали, защелкивая ремень безопасности.

– А я люблю азартных мужчин, – вырвалось у меня неожиданно. Я сглотнула подступающий к горлу ком. Он сидел неподвижно и молчал, но я чувствовала на себе его косой взгляд исподлобья. Как он прожигал во мне дыру.

Я никогда не скажу ему, как заметила нарастающее напряжение у него в штанах, когда я включила Skillet – Monster на дорогой магнитоле, а затем до упора выжала педаль газа.

19 октября

Время шло, а результатов по-прежнему у нас не было.

Мы пересмотрели все видеозаписи с камер наблюдения по два раза, и Крис был уже на грани. Он был готов на самые безрассудные поступки, только бы не сидеть на месте. Незнание и бессилие сводили его с ума.

Все мы были на пределе. Робин, несмотря на ее скверный вспыльчивый характер, почти постоянно молчала, безоговорочно выполняя все мои поручения. Чарли без пререканий искал какую-то информацию для нас, любые лица, которые казались нам на пленке подозрительными. Он даже один раз заезжал в офис, чтобы помочь нам. Но ничего не приносило результата. Телефон усердно молчал. Сэмуэль отмалчивался после того, как Роби придумала историю, что наш офис обокрали, и перевернула внутри все вверх дном, когда я уехала к Джен. Хотя он до сих пор не знал, что это было неправдой, но все же куда-то запропастился вместо того, чтобы начать сильнее меня опекать. И это даже для меня, человека, который ненавидит его чрезмерную заботу, было странно.

Но все это меркло по сравнению с тем, что после последнего приема таблеток мне удалось поспать от силы часов восемь. Восемь часов за три дня. Хотя сном это назвать было бы сложно. Каждую ночь я выпроваживала Роби и Криса из офиса и оставалась одна, чтобы они не слышали, как я просыпаюсь несколько раз за ночь с криками и в поту, а потом не могу уснуть, пытаясь забыть весь тот кошмар, который мне привиделся.

Нервное напряжение внутри меня собиралось тревожным и агрессивным комом, а усталость то и дело давала о себе знать. Снизилась концентрация и внимание, глаза постоянно слипались в неподходящий момент. От греха подальше я перестала водить машину и передвигалась на такси, хотя от ношения оружия не отказалась, в надежде, что его не придется использовать.

Я допивала уже пятую чашку кофе, который стал казаться мне обычной водой еще вчера, а на улице был лишь только полдень. Меня раздирало от негатива, но изнеможение не позволяло выплеснуть его в правильном русле.

– Ты, конечно, меня извини, но выглядишь ты хреново. Даже хуже, чем я, – заметил Кристофер. – Ты нормально себя чувствуешь? Я таких синяков под глазами еще никогда не видел.

– Все нормально, – отмахнулась я, – плохо сплю последние дни.

Робин косо взглянула на меня, нахмуривая брови. В таком отстойном состоянии я была впервые.

– Полагаю, уговаривать тебя поспать не имеет смысла, – спросила она, но вопрос был скорее риторический, поэтому я просто пожала плечами. – Тогда сходи в зал. Если сможешь доползти, конечно. Тебе нужно что-то сделать со своей агрессией, иначе мы не доживем до спасения Кайли.

Моя помощница была права.