Чернее черного. Весы Фемиды

Именно таким голосом он обычно произносил: «Этот вопрос можно решить на более низком уровне».

– Тридцать девять, кажется? – спросила дама у своего коллеги.

– Тридцать восемь.

– Тридцать восемь тысяч, – сообщила она мистеру Уипплстоуну.

У мистера Уипплстоуна перехватило дыхание, так что он сумел лишь присвистнуть, впрочем, вполне воспитанно.

– Неужели? – поднял брови он. – Вы меня изумили.

– Престижный район, – равнодушно отозвалась дама. – Недвижимость на Каприкорнах идет по цене выше номинальной. – И, взяв со стола какой-то документ, углубилась в его изучение.

Мистер Уипплстоун обиделся.

– А комнаты? – резко спросил он. – Сколько в нем комнат, исключая в данный момент полуподвал?

Равнодушие дамы и прерафаэлитского молодого человека как рукой сняло. Они заговорили одновременно и тут же извинились друг перед другом.

– Комнат всего шесть, – затараторила дама, – не считая кухни и обычных удобств. Драпировки и ковры на полах входят в цену. Обычное оборудование тоже – холодильник, плита и прочее. Большая гостиная со смежной столовой на первом этаже. Спальня хозяина и ванная комната с туалетом на втором. На третьем две комнаты, душ и туалет. Прежний съемщик использовал их под жилье для семейной пары.

– Вот как? – Мистер Уипплстоун постарался скрыть бурю чувств, разгулявшуюся у него где-то под диафрагмой. – Семейной пары? Вы хотите сказать?..

– Они его обихаживали, – пояснила леди.

– Прошу прощения?

– Ну, обслуживали его. Готовка, уборка. Существовало также соглашение, по которому они прибирались в полуподвале.

Тут вмешался молодой человек:

– Владелец надеется, что это положение удастся сохранить. Покупателю настоятельно рекомендуется подписать условие, в силу которого они и дальше будут еженедельно производить уборку в его помещениях. Но разумеется, это требование не является обязательным.

– Разумеется. – Мистер Уипплстоун негромко кашлянул. – Я хотел бы туда заглянуть.

– Конечно-конечно, – живо откликнулась дама. – Когда вам?..

– Сейчас, если вы не против.

– Я думаю, это возможно. Минуточку…

Она сняла телефонную трубку, а мистера Уипплстоуна вдруг охватила едва ли не паника. «Я с ума сошел, – подумал он. – А все эта чертова кошка». Он постарался взять себя в руки. В конце концов, он же не связал себя какими-либо обязательствами. Случайный порыв, каприз, порожденный, можно сказать, непривычным бездельем. Что в этом дурного?

Дама молча смотрела на него. Видимо, она уже успела что-то сказать.

– Прошу прощения, – выдавил мистер Уипплстоун.

Дама решила, что он глуховат.

– Дом открыт для осмотра, – старательно выговаривая слова, произнесла она. – Прежние съемщики съехали. Семейная пара остается до конца недели. Владелец у себя, в полуподвале. Мистер Шеридан! – выкрикнула она. – Так зовут владельца: Ше-ри-дан.

– Спасибо.

– Мервин! – крикнула дама, и из глубин конторы появился изможденный, нерешительного обличья юноша. – Номер один, Уок. Джентльмен с осмотром.

Она вытащила ключи и наградила мистера Уипплстоуна прощальной улыбкой.

– Это очень высококачественное помещение, – сказала она. – Уверена, вы со мной согласитесь.

Юноша, храня сокрушенный вид, проводил мистера Уипплстоуна до дома № 1 по Каприкорн-Уок.

«Тридцать восемь тысяч фунтов! – мысленно сетовал мистер Уипплстоун. – Господи боже, это немыслимо!»

Каприкорн-Уок уже заливало солнце, искрившееся на бронзе дверного молотка и почтового ящика дома № 1. Стоя в ожидании на свежевыметенных ступеньках, мистер Уипплстоун заглянул во двор дома. Двор, это приходилось признать, кто-то совсем недавно преобразовал в бесхитростный и скромный, до смешного маленький садик.

«Псевдояпонский», – подумал он, панически пытаясь отыскать какой-нибудь изъян.

– Кто за всем этим ухаживает? – спросил он у юноши. – Хозяин полуподвала?

– Ага, – ответил тот.

«А сам и понятия не имеет», – подумал мистер Уипплстоун.

Юноша отворил дверь и отступил, пропуская мистера Уипплстоуна.

Небольшую прихожую и лестницу устилал вишневый ковер, хорошо сочетавшийся с устрично-белым глянцем стен. Та же гамма выдерживалась в приятно просторной гостиной. Большие, скругленные сверху окна закрывались шторами в белую и красную полосу, вообще весь интерьер казался замечательно светлым – редкость для лондонского жилища. Уже почти двадцать лет мистера Уипплстоуна неопределенно печалила мрачноватость его служебной квартиры.

Нежданно-негаданно ему явилось видение, которое человек менее умудренный, пожалуй, счел бы галлюцинацией. Он с совершенной ясностью увидел эту веселую гостиную уже обжитой принадлежащими ему вещами. Чиппендейловское бюро, малиновая софа с парным ей столиком, большой, красного стекла кубок, пейзаж кисти Агаты Трой, позднегеоргианский книжный шкаф – все они разместились здесь в полной гармонии. Когда юноша распахнул двойную дверь в маленькую столовую, мистер Уипплстоун с первого взгляда понял, что и стулья у него самого что ни на есть подходящего размера и стиля. Он отогнал от себя эти видения.

– Перегородки, сколько я понимаю, сдвигаются, объединяя комнаты? – спросил он, отважно изображая безразличие.