Чернее черного. Весы Фемиды

— Как мне объяснили, произойдет что-то вроде революции, придется посылать в Нгомбвану наемников, создавать марионеточное правительство, и в конце концов туда вернутся крупные корпорации и приберут власть к своим рукам.

— Ну вот, значит, и это тоже приплюсуй, а ведь есть еще фанатики-одиночки. Вот кого я совсем уж не перевариваю, — сказал Гибсон, проводя не лишенную интереса демаркационную линию между различными категориями потенциальных убийц. — На таких у нас, как правило, ничего нет, и, в какую сторону глядеть, чтобы его увидеть, ни черта не известно.

— Список гостей у тебя, конечно, имеется?

— Да уж конечно. Сейчас покажу. Подожди секунду.

Гибсон выудил из внутреннего кармана список, и оба прошлись по нему. Против примерно пяти дюжин фамилий Фред Гибсон поставил галочку.

— Эти все так или иначе подвизались в Нгомбване, — сказал он. — От нефтяных баронов, крутившихся в верхах, до мелких экс-бизнесменов. И почти всех оттуда выперли или вот-вот выпрут. Похоже, главная идея приема в том, что, дескать, никто ни к кому личных претензий не имеет. «Все всех любят», так что прошу пожаловать в гости!

— «Мне больнее, чем тебе»?

— Вот-вот. И что хуже всего, никто от приглашения не отказался.

— Вот тебе на! — воскликнул Аллейн, ткнув пальцем в список. — Они и этого пригласили!

— Кого? А, этого. Да. Ну уж на него-то у нас кое-что имеется.

— Смотри список, любезно предоставленный мне твоими людьми, — проворчал Аллейн, вытаскивая названный список из кармана.

— Правильно. Хотя к насилию он вроде бы никогда не прибегал, однако в прошлом у него всякой дряни хватает. Мне он совсем не нравится.

— Он с сестрой наладил производство глиняных свиней в пяти минутах ходьбы от посольства, — сказал Аллейн.

— Я знаю. Забились в этакую мерзкую дыру. И вот объясни ты мне — зачем? Денег он из Нгомбваны выкачал предостаточно.

— А у него еще есть деньги? Может быть, он прогорел?

— Трудно сказать. Все зависит от того, во что он вложил свои барыши, перед тем как там началась заваруха.

— Этого ты тоже знаешь? — спросил Аллейн, указывая на фамилию «Уипплстоун» в списке приглашенных.

Гибсон мгновенно выдал краткое жизнеописание Сэма Уипплстоуна.

— Да, он самый, — подтвердил Аллейн. — Вот что, Фред, может, это все и не важно, однако навостри уши и слушай.

И пересказал коллеге историю о кошке мистера Уипплстоуна и о глиняной рыбке.

— Уипплстоуна это немного встревожило, — сказал он под конец, — хотя не исключено, что к нам оно никакого отношения не имеет. Этот человек из подвала, Шеридан, и одиозные Санскриты, возможно, встречаются лишь для того, чтобы играть в бридж. Или они могут принадлежать к какому-нибудь эзотерическому кружку: ворожат, вызывают духов — все что угодно.

— За такие штуки Санскрита в первый раз и забрали. Ворожба и мошенничество. Потом еще подозрения в связи с наркотиками. Но это уже после того, как он вышел и основал торговое дело в Нгомбване. У него, кстати, все реквизировали, — заметил Гибсон.

— Я знаю.

— Знаешь?

— Мне кажется, я видел Санскрита на ступенях его заведения, когда был там три недели назад.

— Интересно.

— Касательно изгнанников, которые сбиваются в кучку, чтобы пожаловаться друг другу: ты, сколько я понял, ничего не слышал о тех из них, кто носит медальоны с рыбкой?

— Пф! — с отвращением откликнулся Гибсон.

— Мистер Шеридан в списке приглашенных отсутствует. А как насчет полковника и миссис Монфор? Они прошлым вечером были в квартире Шеридана.

— Постой-ка. Сейчас.

— Нет, — покачал головой Аллейн, заглянув в список. — На букву «М» никаких Монфоров не значится.

— Погоди-погоди. Что-то такое было. Вот, смотри. Буква «К»: лейтенант-полковник Кокбурн-Монфор, Барсетская легкая кавалерия (в отставке). Ну и имечко. Кокбурн.

— Отдает кобурой, — благодушно заметил Аллейн. — О нем что-нибудь есть?

— Короткая информация. Вот. «Организатор нгомбванской армии. Находился в стране со времени объявления независимости в 1961-м по 1971-й, когда власть целиком перешла к нынешнему правительству».

— Ну, — помолчав, подытожил Аллейн, — это, строго говоря, ничего нам не дает. Конечно, бывшие обитатели колонии в Нгомбване держатся один за другого, как те, что прожили жизнь в Индии. И возможно, их в Каприкорнах насчитывается несколько человек, и они временами встречаются, чтобы поныть со всеми удобствами. Хорошо. Что об обслуге? Не нгомбванской, я имею в виду.

— Мы их всех досконально проверили. Всех до единого. Взгляни, если хочешь.

Он вытащил еще один список.

— Они здесь вместе с персоналом «Костара». Сначала идет постоянный штат, потом вольнонаемные. Все чисты, как херувимы.

— Этот тоже?

Гибсон взглянул туда, куда указывал длинный палец Аллейна, и негромко прочитал:

— «Нанимается «Костаром» в качестве вспомогательного официанта в течение десяти лет. Постоянное занятие: домашний слуга. Последний срок непрерывной службы: восемь лет. Отличные рекомендации. Место службы в настоящее время…» Здрасте!

— Да?

— Место службы в настоящее время: Каприкорн-Уок, дом 1, Юго-Запад, 3.