Черненко

На встрече с рабочими Московского металлургического завода "Серп и Молот". Апрель 1984 г.

К. У. Черненко встречают в Абакане

На даче в Подмосковье

К. У. Черненко с внуком

Последняя фотография К. У. Черненко. 20 февраля 1985 г.

Супруга К. У. Черненко - Анна Дмитриевна и начальник пограничных войск КГБ СССР генерал армии В. А. Матросов

Могила К. У. Черненко у Кремлевской стены

К. У. Черненко с супругой в музее Л. И. Брежнева в Кишиневе

Конечно, в любом случае за год работы, пусть даже самой напряженной, нельзя резко переломить тенденцию к росту международной напряженности. И все же в этом направлении было кое-что сделано, если сравнивать с положением, которое сложилось на международной арене к февралю 1984 года. Ведь к тому времени США от разговоров стали переходить к практической подготовке милитаризации космоса, что могло создать новую, чудовищно опасную ситуацию, чреватую самыми непредсказуемыми последствиями. Всего лишь за год до этого президент США Рональд Рейган объявил о принятии долгосрочной программы научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ, известной под названием «Стратегическая оборонная инициатива». Форсированное создание системы СОИ положило бы конец процессу ограничения и сокращения ядерных вооружений, стало бы катализатором бесконтрольного наращивания военных потенциалов по всем направлениям.

Нужны были выдержка, умение отыскать возможный выход из сложившегося положения, чтобы сдвинуть с мертвой точки решение ключевой задачи — остановить гонку вооружений. Этот выход виделся в новом подходе к советско-американским отношениям. Однако в США еще осенью 1984 года либо не хотели, либо не готовы были понять, что иного разумного пути, чем нормализация этих отношений на принципах равенства, взаимной безопасности, — нет. Правда, первые подвижки в этом направлении все же делались и с их стороны.

В этом смысле определенное значение имела встреча Черненко с известным американским бизнесменом Армандом Хаммером, состоявшаяся 4 декабря 1984 года. Впоследствии доктор Хаммер подробно описал беседу с Генеральным секретарем ЦК КПСС в своих воспоминаниях, вышедших в свет в 1988 году. Эти воспоминания были опубликованы в восьмом номере журнала «Знамя» за 1989 год. Привожу здесь отрывок из них, непосредственно касающийся состоявшейся в Москве встречи:

«…Она была назначена на полдень. Я старался сосредоточиться в ожидании предстоящего разговора. Судьба предоставила мне возможность, которую я не должен был упустить. В течение десяти месяцев со дня смерти Андропова и после короткой встречи Черненко с вице-президентом Джорджем Бушем в день похорон ни один американец, кроме нескольких журналистов, не встречался с новым Генеральным секретарем. Да и их разговоры в основном состояли в зачитывании заранее приготовленных ответов на предварительно полученные вопросы. Сам Черненко не встречался с американцами со времен внушительной победы президента Рейгана на ноябрьских выборах.

В это время отношения между Америкой и СССР были хуже, чем когда-либо в течение шестидесяти пяти лет, с тех пор как я впервые приехал в Советскую Россию. Обе стороны называли друг друга „империей зла“. Было необходимо снова начать диалог, без промедления провести встречу на высшем уровне в надежде, что при личном общении Черненко и Рейган проявят теплоту, которая поможет растопить лед в отношениях между нашими странами.

Начиная с Ленина и кончая Брежневым, мои встречи с главами Советского государства всегда проходили в кабинете Генерального секретаря в Кремле. Поэтому я рассматривал как оказанную мне честь тот факт, что Черненко решил встретиться со мной не в кремлевском кабинете, предназначенном для официальных приемов, а на своем рабочем месте.

Когда двери открылись, я с интересом окинул взглядом огромную комнату, в которой меня ожидал новый руководитель СССР, один из самых влиятельных людей на Земле. Естественно, мне хотелось знать, правду ли говорят, что он больной человек. Он легко поднялся из-за стола, стоявшего в другом конце комнаты, и пошел мне навстречу, улыбаясь и протягивая руку для теплого, уверенного и сильного рукопожатия. Его слегка порозовевшее от волнения лицо и уверенные манеры не имели ничего общего с бледной, немощной фигурой, которую нам показывали по телевизору…