Черняев 1982

На парад, после долгих колебаний, не пошел. И правильно сделал. И хоть во мне не извелся еще «боевой конь», который по трубе бьет копытом., но уж слишком опошлено и обюрокрачено это празднество, которое когда-то было таким вдохновенным и идейным. Не пошел и во Дворец Съездов. Но буквально за час до приема в Кремле был вызван (срочно и непременно) Пономаревым в ЦК. В чем дело? - Приветствия от ИКП и ФКП по случаю 65 - летия Октября. У итальянцев, кроме «полной автономии» в отношениях, более или менее вежливо. Во всяком случае - настолько общё и завуалировано подана их «концепция», что можно и напечатать: не каждый догадается.

А французское - просто нахальное. Все, что Марше наговорил в Китае, все там есть

- в спрессованной форме: и о необходимости демократии для социализма, и о возможности мира и разоружения, если будут уважаться суверенитет и независимость всех народов, и о «модели» социализма, которой нет и которую нельзя ни экспортировать, ни импортировать, и о «трагических ошибках», допущенных нами в ходе социалистического строительства, и о том, что ФКП также выдвинула свои предложения по разоружению (наряду с нашими), а наши, как и все другие заслуживают того, чтобы их изучить и обсудить. И т.д. и т.п. Разве, что нет похвал в адрес Хрущева, которыми Марше разразился в одном из интервью в Пекине.

Б.Н., видимо, пришел в ярость. Особенно его завели «трагические ошибки». А никто из замов под рукой не оказался. Загладин в театре, вот и вызвал меня, но я опоздал. Он уже уехал на прием. Взял с собой эти тексты, телеграммы, чтоб «согласовать». Представляю себе удовольствие Андропова или Черненко, когда он полезет к ним за праздничным столом со своими «вонючими» бумажками от братских партий, которых он, Пономарев, «распустил» настолько, что они шлют нам такие вещи по случаю праздника!

На текстах Б.Н.’овы пометки, из которых следует, что он склонен редактировать их, но это - скандал. И Марше (если не итальянцы) такой скандал, не задумываясь устроит публично. Я написал ему записку (Балмашнов помчался к нему в Кремль): мол, итальянцев я бы напечатал, а с французами потянул бы, потом можно бы и в перечень загнать. И ни в коем случае не править: себе дороже обойдется.

Так вот: начинаем получать бумеранги. Ведь именно Б.Н. ввел в практику превращать послания съездам братских партий в поучения и в междустрочные намеки, чем мы недовольны в их теории и практике и как это нехорошо и опасно «для них самих» - иметь такие-то взгляды. Вот теперь французы прибегли к такой же методе..

Нет, Борис Николаевич, не спасти вам Коминтерновского коммунистического движения, не быть вам секретарем обкома, отвечающим за порядок в нем! На глазах все растекается и уплывает.

Вместо парада походили с Арбатовым по кропоткинским переулкам. Он, Бовин, Цуканов и К^о только что закончили в Волынском-2 речь Брежнева на предстоящем 15.11. Пленуме. Арбатов так ее охарактеризовал: поскольку Брежнев почему-то очень возлюбил премьера (Тихонова), а этот последний и слышать не хочет ни о недостатках, ни о проблемах в экономике, то, несмотря на поддержку Андропова и Горбачева, ученым евреям в Волынском ничего не удалось внести в эту речь. На прежних Пленумах хоть какие-то мысли высказывались, предложения были, пусть потом никто их не выполнял.А на этот раз даже и мыслей нет. Вся работа впустую.

Большую часть времени Юра посвятил своим столкновениям с Пономаревым по поводу своей идеи образовать «международное отделение» в Академии наук, куда вошли бы Институт США, ИМЭМО, ИМРА, Институт Африки, Институт Латинской Америки, Институт Китая и что-то еще - а себя назначить академиком-секретарем. А кого еще? - спросил я у Бори!!- говорит мне Арбатов. - Не хотите, не надо, но на других я работать не буду. Словом, это - малоинтересная тема. Зато, походя он мне сообщил следующее: их с Бовиным вызывал Андропов по поводу предстоящего ему доклада о 100-летии Маркса и выступления перед идеологическими работниками. И, между прочим, (может быть, специально - для утечки в массы) сказал: Брежнев звонит - спрашивает - кто у нас кадрами занимается? Отвечаю: Черненко. «Неправильно, - говорит Брежнев, - ты должен взять это в свои руки».

Адропов: «Я вообще Леонид Ильич, не понимаю, что происходит. Пока Черненко был в отпуске, мне вроде бы приходилось делать то, ради чего меня назначили Секретарем. Но вот он вернулся, ведет Секретариат, всё сходится к нему, и я, грешным делом, подумал, а зачем собственно я-то. И уж не для того ли меня перевели сюда, чтоб освободить место для Федорчука?».

Брежнев, якобы: «Нет, нет, это неправильно». В результате этого разговора на прошлой неделе Секретариат вел уже опять Андропов. Хотя вчера на торжественном заседании в Кремле Черненко шел сразу вслед за Брежневым, и сидел рядом, а Андропов - слева, категория «премьера».