Черняховский

26 марта противник контратаковал части 135-й дивизии, но успеха не добился. Усилия врага восстановить положение западнее Тернополя были тщетны. Черняховцы, прочно сомкнув внешний фронт окружения, стояли насмерть. В конце марта и в первой половине апреля немцы повторили свои удары. Дивизия полковника Ромашина стойко продолжала сдерживать врага, рвущегося к Тернополю.

Тем временем полки 60-й, окружавшие Тернополь по внутреннему фронту, сбили оборонявшегося противника и ворвались в город.

Они очищали от врага квартал за кварталом. Гитлеровцы оборонялись упорно, цепляясь за каждое здание. Расстояние между нами и немцами в городе часто не превышало 50 метров, местами оно измерялось лишь толщиной капитальной стены или потолочного перекрытия. Особенно яростные схватки происходили в центре города, где засели эсэсовцы, отстреливавшиеся до последнего патрона, остатки одной пехотной дивизии, нескольких артиллерийских полков, специальных частей и офицерского штрафного батальона. Они заняли оборону в крепких старинных зданиях. Толщина стен тюрьмы, доминиканского монастыря и ряда других домов, где оборонялись немцы, достигала двух с половиной метров. От прямого попадания снаряда 76-миллиметровой полевой пушки на таких стенах образовывались лишь небольшие выбоины. По распоряжению командования были подтянуты более мощные пушки.

Здоровье генерала армии Н.Ф. Ватутина в эти дни ухудшилось. Однако он не переставал интересоваться боевыми действиями 1-го Украинского фронта. Рано утром 12 апреля, находясь в тяжелом состоянии, Николай Федорович приказал своему порученцу узнать результаты Тернопольской операции. Связавшись по телефону со штабом фронта, порученец доложил Ватутину, что соединения 60-й ворвались в Тернополь, ведут бои в городе. Это была последняя радость, которую испытал Николай Федорович. В ночь на 15 апреля он скончался.

Войска 60-й армии совместно с другими армиями 1-го Украинского фронта, выйдя на рубеж Луцк — Тернополь, угрожали флангу немецко-фашистской группы армий «Центр» и прорывом в ее глубокий тыл. К началу апреля 1944 года немецкое командование было вынуждено стянуть в район Ковеля свою 5-ю танковую дивизию.

Группа армий «Центр», в свою очередь, нависая над украинскими фронтами, связывала их дальнейшие действия и угрожала нанесением контрудара во фланг и по тылу. Войска Жукова вырвались далеко вперед, а соединения, ведущие боевые действия на правом крыле Белорусского фронта, значительно отстали. На этом центральном — западном — направлении противник продолжал наращивать крупные резервы для того, чтобы остановить наступление частей Красной Армии на кратчайшем пути к границам и к сердцу фашистской Германии — Берлину. В результате создалась сложная конфигурация стратегического фронта, образовался выступ протяженностью более чем двести километров.

Оперативно-стратегическая обстановка на западном направлении, естественно, не могла не вызвать беспокойства у Ставки Верховного Главнокомандования. Противника нельзя было еще считать слабым, он имел достаточно сил для того, чтобы на отдельных направлениях перейти в контрнаступление. Ставка, глубоко анализируя создавшуюся обстановку, решила упредить действия немецко-фашистского командования и приступила к подготовке мощного прорыва в Белоруссии.

Когда в центре Тернополя еще шли напряженные бои, на командно-наблюдательном пункте Черняховского зазвонил телефон ВЧ.

— Иван Данилович! — прозвучал как будто совсем рядом голос командующего 1-м Украинским фронтом маршала Г.К. Жукова. — Армию сдайте генерал-полковнику Курочкину, а сами завтра должны быть в Москве. Самолет для вас приготовлен.

— Товарищ маршал, чем это вызвало?

— Вас вызывает Верховный Главнокомандующий. По всей вероятности, это связано с тем, что Военный совет фронта рекомендует вас на выдвижение. Желаю успеха!

Черняховский испытывал неловкость от того, что ему придется сдавать армию бывшему командующему Северо-Западным фронтом генерал-полковнику Павлу Алексеевичу Курочкину, в последнее время командовавшему 2-м Белорусским фронтом. В начале войны дивизия Черняховского действовала под Новгородом в составе Северо-Западного фронта. Всякое бывало. Иной раз командующий осыпал упреками комдива 28-й. Но Черняховский всегда сохранял доброжелательное отношение к Павлу Алексеевичу. И вот теперь, два года спустя, им предстояло встретиться в несколько иных условиях.

Часть четвертая КОМАНДУЮЩИЙ ФРОНТОМ

1

Утренний туман не рассеялся. Автомобиль ЗИС-101 мчался по безлюдным улицам Москвы. Машина остановилась у подъезда Наркомата обороны. Черняховский направился в кабинет заместителя начальника Генерального штаба, генерала армии Алексея Иннокентьевича Антонова.

— Иван Данилович, по инициативе Василевского и с согласия Жукова мы рекомендовали вас на должность командующего фронтом и пригласили для представления товарищу Сталину, — сообщил Антонов.

— Благодарю за доверие.

— До десяти вечера можете быть с семьей, потом за вами приедет машина.