Чернила для мыслей, ром для души или "Дневник писателя" (СИ)

- В вас чувствуется стержень, молодой человек. Ума не приложу, как вы умудрились стать наркоманом? - Внезапно убрав издевку из своей речи спросил Борис.

- Не уверен, что хочу об этом говорить. - Немного сбавив обороты ответил я.

- Позвольте угадать. Вас погубила ваша самоуверенность, верно? Все дело, что вы сами возомнили себя особенным. Что ж, в этом нет ничего удивительного. Слава и популярность в вашем возрасте может погубить даже сильного человека. - Со знанием дела произнес он.

- Все же считаете меня погубленным? - Зачем-то спросил я.

- Увольте меня от гаданий, молодой человек. Я лишь говорю то, что вижу. На данный момент вы боретесь, но кто знает, к чему эта борьба приведет? Сможете ли вы не сдаться? Главная ли это война в вашей жизни? Кто даст гарантии, что завтра вас просто не собьет машина? Это все пустословие. - Помотав головой из стороны в сторону ответил Борис.

Внезапно его телефон завибрировал. Сняв трубку, Борис кивнул в окно.

- Что ж, мои молодые друзья, все в порядке. Удачи в Ваших начинаниях. - снова с акцентом произнес он, протянув мне руку и улыбаясь.

- Надеюсь это наша последняя встреча. - Пожал я его руку.

Так же попрощавшись с Костей, он вышел из кофейни, даже не рассчитавшись за свой кофе. Странный человек. Сколько боли он мне причинил, но умудрился оставить о себе под конец более-менее неплохое впечатление. Он так же невероятно талантлив, только в своем деле.

Внезапно зазвонил телефон.

- Сынок? - Обеспокоенный голос мамы, заставил меня встрепенуться.

- Да, мам, - тихо ответил я.

- Сегодня ночью деду стало плохо, он в больнице, приедешь, или ты все еще злишься на него? - Спросила она.

- Конечно, я буду, - не задумываясь ответил я.

Пусть мой дед и был редкостным гнусным, беспринципным дураком, с которым в последнее время отношения совсем испортились, но именно он в свое время воспитал во мне того, кем я являюсь сейчас.

- Прости, Кость. Езжай к своей девушке, мне нужно в больницу к деду. Как только закончу, я дам знать, что все в порядке. - Немного потерянно обратился я к своему другу.

- Давай я поеду с тобой. Не хочу оставлять тебя в таком состоянии одного. - Предложил он.

- Нет, пожалуйста. - Глядя ему в глаза, попросил я.

- Ладно, если через пару часов не будет звонка, я буду искать тебя уже с Антоном. - Так же глядя на меня в ответ ответил Костя.

- Договорились. - Согласился я.

Сразу после этого я вызвал такси в больницу, которую мне назвала мама.

Далекие воспоминания с детства стали всплывать в моей голове. Как дедушка учил меня никогда не сдаваться и не быть глупым дураком, как все люди вокруг. Давал мне читать свои книги, слишком мрачные и реалистичные, для ребенка, моего возраста. Дед тоже был писателем, довольно известным и успешным. Именно он в свое время был для меня примером для подражания, казался статным и нерушимым рифом, возвышающимся над беснующимся морем, выдерживающим яростные удары штормовых волн. Он всегда был невозмутим, одинок и силён. В отличии от меня.

Почему именно сейчас такие переживания поглотили мою голову? Он не впервые попадает в больницу, все же возраст берет свое. Но страшное предчувствие не давало мне покоя. Понемногу просыпалась совесть, которую я так давно топил в алкоголе и наркотиках. С тех пор, как мы с ним поссорились на почве моей безответственности и простом отношении к жизни, и я перестал приезжать к нему, прошло больше года. Мы буквально возненавидели друг друга в один момент. Сейчас же мне было очень стыдно за свое поведение и единственное, чего я хотел - просто успеть.

Как обычно, в таких ситуациях, такси никогда не приезжает вовремя. Прождав добрых двадцать минут я уже буквально не мог найти себе места. Наконец подъехал старенький фордик, в который я тут же запрыгнул и накинул водителю двойной тариф, лишь бы он подкинул меня в нужное место как можно скорее.

Со всех ног спеша в палату, я налетел на санитаров, тихо катящих по больнице переноску с закутанным телом. Немного зацепив рукой покрывало, я замер, уставившись на бездыханное тело моего деда, совершенно бледное и покрытое небольшими язвами.

Это было совершенно фантасмогорическим зрелищем для меня. Я привык видеть его крепким, загорелым, статным мужчиной, пусть и в летах. Как же он умудрился так сдать за год? Худое лицо, застыло в приступе агонии. Губы все еще не усохли и глазные яблоки не запали. Было ясно, что он едва испустил дух. Я не успел всего на каких-то десять минут, чтобы попрощаться с ним.

Возмущенные возгласы санитаров раздавались где-то вдалеке от моего сознания, я же как вкопанный стоял не месте, силясь отвернуться от поразившего меня зрелища. Неужели, когда-нибудь и со мной произойдет что-то подобное? Умру одиноким, никому ненужным и гордым ублюдком? До чего же эгоистичная мысль, однако. Даже в такой момент все равно думаю только о себе.