Чернила для мыслей, ром для души или "Дневник писателя" (СИ)

- По твоему творчеству можно сказать, что ты довольно либеральных взглядов. Никогда не думал о том, что такая позиция воспитывает в людях эгоизм? - Задала она следующий вопрос.

- Без сомнений, это так и есть. Когда тебе отовсюду говорят, что ты личность, что одинаковых людей не бывает, ты начинаешь верить в это, чувствовать себя особенным. Появляется ощущение вседозволенности и тогда либерализм забивает гол в свои ворота, так как его послушники забывают про один из его главных принципов. Твои права и свободы, заканчиваются там, где начинаются права другого человека. - Заметил я.

- Как ты считаешь, почему ты начал писать? Тоже почувствовал себя особенным? Как ты пришел к этому? - Задала она мой нелюбимый вопрос.

- Я не смогу объяснить это так просто. Однажды мне просто хотелось выплеснуть свои мысли. Я просто сел и сделал это. Затем прочел то, что получилось, скомкал и выбросил. Но сам процесс мне понравился. Так все и началось. В один момент мне действительно казалось, что я уникальный и мои книги должны прочесть люди, так я донесу им свои неповторимые мысли. Но это быстро прошло, когда, выложив свои первые работы в интернет, я словил первую оплеуху критики. Единственное, с чем я могу себя поздравить, так это с тем, что я не расплакался и не бросил писать, а стал усердно работать и совершенствоваться. Вот и все. - Стараясь не углубляться в свои переживания, ответил я.

- Не считаешь ли ты, что бедность стимулировала тебя? - Спросила Настя.

- Конечно. Как бы там ни было, я не писал ради денег, но в глубине души, мне хотелось, чтобы я смог заработать на этом и вырваться из того замкнутого круга, в котором живут многие люди. - Не стесняясь этого, ответил я.

- Кого из других более-менее современных авторов ты бы мог выделить? - Настя сидела, закинув ногу на ногу и выглядела крайне мило, то и дело прикусывая колпачок от своей ручки.

- Пожалуй, Карлоса Кастанеду. Сейчас я не являюсь фанатом его книг, но в свое время перечитал его полностью. Тогда, правда, меня сильно впечатлило, и я даже попал под влияние его учений. Ходил как дурак, какое-то время, пытался практиковать осознанные сновидения, сталкинг, сдвинуть свою точку сборки, стереть личную историю, даже травку попробовал. Но быстро забросил это дело, столкнувшись с непониманием окружающих меня близких людей. Сейчас с иронией вспоминаю то время. Все же, предполагаю, эти вещи стоит практиковать совершенно отчаявшимся людям, которым сложно жить в социуме, иначе горе-войну придется несладко. Но как же, чертяка, умел людям мозги пудрить, прямо завидую. Один из немногих действительно настоящих феноменов нашего времени. - Усмехнувшись ответил я.

Я ожидал немного другого от этого интервью. Складывалось ощущение, что Настя не особо к нему готовилась, а сейчас витала в облаках, так как выглядела совершенно непрофессионально и несосредоточенно. Она скорее пыталась меня соблазнить, то и дело улыбаясь, стреляя глазами и облизывая губы, чем вовлечь меня в интересный диалог. Стало как-то даже обидно.

- Твои первые книги были фурором в свое время. Тогда только начинался кризис, война на востоке, несправедливые реформы. И ты писал об этом. Что же случилось потом? По мнению многих - те книги были действительно с характером, высказывали мнение народа. - Внезапно посмотрев мне в глаза, спросила Настя.

- Что ж, я не стану скрывать. Мне стало страшно. Единого мнения быть не может, одним я нравился, другие же хотели вздернуть меня на дыбы. Да еще и с властью связываться не хотелось, учитывая то, как тогда обошлись со многими несогласными. Я не хотел в тюрьму. - Сознался я.

- Редко кто в таком признается. Многие говорят, что просто нашли себя в других жанрах. Ждать ли нам когда-то возвращения того самого народного любимца? - Не отрывая от меня взгляд, продолжила давить журналистка.

- Того уже никогда не будет. И я уже не так глуп и молод и время немного другое. - Отвечая на её взгляд, произнес я.

- Неужели ты считаешь, что сейчас стало лучше, чем было тогда? Возможно просто ты больше не голодный и не бедный? Тебя больше не волнует вся эта мелочная жизнь окружающих? - Каждый вопрос все лучше предыдущего.

- Стало хуже, чем было тогда. И я не говорил, что не вернусь к тому, что делал раньше. Просто теперь, я буду делать это по-другому. Сейчас мне уже не страшно. - Вспоминая утреннюю новость Антона, ответил я.

- Что же заставило тебя передумать? - Впервые с интересом спросила она.

- Не так давно в моей жизни произошло много событий, что сильно повлияли на мое мышление и заставили переосмыслить многое в своей жизни. - Заметив её улыбку, завуалированно сказал я.

- Это как-то связано с наркотиками и отсутствием пальца на твоей руке? - Продолжая улыбаться, спросила наглая журналистка.

- Отчасти. К счастью, это был довольно короткий период моей биографии и с ним покончено. - Отрезал я.

Дальше был еще целый ворох не очень захватывающих вопросов. Под конец, я действительно пожалел о своем решении все же дать ей согласие на интервью.

- Надеюсь, мы наконец закончили? - Устало спросил я.