Чернила для мыслей, ром для души или "Дневник писателя" (СИ)

Отбросив все сомнения, я открыл дверь и вышел с квартиры. Спуск по лестнице с третьего этажа занял у меня больше десяти минут. Я даже не представляю, как сейчас сяду за руль.

Добравшись до машины, я первым делом позвонил Олегу.

- Привет. Выслушай, без лишних вопросов, пожалуйста. - Попросил я.

- Выкладывай. - Просто ответил он.

- Можешь приехать ко мне прямо сейчас? Аня одна, присмотри за ней и помоги, чем можешь, пожалуйста. Мне придется на время уйти. - Продолжил я.

- Конечно я приеду, но мне не нравиться твой настрой. Что произошло? - Насторожился он.

- Не могу рассказать. Возможно меня не будет долго. Сможешь помочь ей в мое отсутствие? - Еще раз попросил я.

- Да. Не исчезай надолго. - В ответ сказал он.

- Спасибо. Счастливо. - Попрощался я и положил трубку.

Олег - лучший вариант для подобной просьбы. Он не задает лишних вопросов, понимая в чем суть проблемы и просто помогает решить её.

Перед глазами плыло, тело не хотело слушаться. Я держался исключительно на силе воли. Заведя машину, я медленно тронулся в сторону своей старой квартиры. Повезло, что не было сильной загруженности на дорогах.

На удивление благополучно добравшись до нужного адреса, я остановился, но сил подняться на нужный этаж в себе не нашел и просто вырубился в машине.

Очнулся я, когда н улице уже было темно. Сильно тошнило. Посмотрев на себя, я с удивлением обнаружил, что одет в чистую одежду. Кинув взгляд в зеркало машины, я увидел повязку на поврежденном глазу. Кто же все-таки подлатал меня, даже одел в чистую одежду, еще и домой нас с Аней довез? Неужели Борис позаботился напоследок о своем пёсике?

Остался последний рывок. Подняться в дом и отлежаться, приходя в чувство.

31. Оказывается, раньше я и малейшего понятия не имел, что такое настоящее отчаяние. Хотелось только умереть, исчезнуть, больше не участвовать в этом всем. Все телефоны я выключил. Кроме одного, который я обнаружил в своем кармане. Приложенная к нему записка, дала понять, что мне стоит всегда быть на связи.

Следующие две недели я спал, ел и вызывал врача на дом, чтобы менять повязки. Все это время так ни разу и не посмотрел на себя в зеркало, боясь увидеть то, что оно мне покажет.

Круглые сутки я находился в ожидании чего-то. Было ясно, что рано или поздно мне придется начать плясать под его дудку. Вероятно, сейчас мне просто дали время оклематься от пережитого.

Сильно хотелось курить, но все запасы сигарет закончились. Вызывать курьера было глупо ради этого, поэтому, накинув балахон и натянув капюшон я все же решил сходить сам.

Попав наружу, я вдохнул свежего воздуха и направился к ближайшему ларьку, выбрав кратчайший путь по темным переулкам. На улицах было пустынно, изредка проходили мимо одинокие пьяницы или спешащие попасть домой люди. Все же уже глубокая ночь. Кинув взгляд через дорогу, я увидел старика, опершегося на стену. Хоть и было темно, но создавалось впечатление, будто ему стало плохо. Он держал руку на сердце и, кажется, тяжело дышал. У меня промелькнула мысль, что было бы не плохо помочь ему, узнать все ли в порядке и вызвать скорую, если нужно. Но на долго в моей голове она не задержалась. Просто отвернувшись я пошел дальше, все еще погруженный в отвратительные воспоминания, что опустошали мою душу.

Шел я не спеша, едва переступая с ноги на ногу, из-за чего даже не заметил, происходящий прямо передо мной кипишь. Чуть не напоровшись на двух мужиков, что злобно кричали на маленькую девочку и по очереди выписывали ей пощечины. Девчушке было лет двенадцать, сверля этих двоих взглядом, она молчала, гордо задрав нос и смахивая слезы с, уже красных и раздувшихся от ударов, щек. Оторопев от подобного, я остановился почти в плотную к ним и что-то во мне дрогнуло. Леденящий холод и абсолютная отчужденность, поглотившие мое сознание, стали понемногу сменятся гневом, закипающим в сердце.

- Ты что, шлюха малолетняя, думала мы не узнаем? Сколько еще раз мне это спросить? - Рычал один из них.

- Решила, что может отлынивать, тварь! Упаси тебя господь еще хотя бы раз куда-то сбежать на пару часов. Я не посмотрю, что ты еще маленькая, и вместо того, чтобы милостыню просить пойдешь уже в бордель, в рот брать! - Не сдерживаясь в выражениях, снова замахнулся, чтобы выдать очередную пощечину, второй мужик.

Увлеченные процессом, они совершенно меня не замечали, что позволило схватить ублюдка за руку и остановить удар. Вся троица тут же перевела взгляд на меня и остепенела. У всех троих читался страх с ноткой отвращения в глазах, вероятно из-за моей внешности. Я и сам не понял, что произошло, зачем я в это ввязался и вместо того, чтобы хотя-бы сразу воспользоваться своим положением и вывести из строя одного из них, пока они меня не замечали, я просто продолжал держать руку замахнувшегося на девочку мужика. Постояв так буквально несколько секунд, в абсолютном молчании, я ударил по лицу того, что держал и тут же меня оттолкнул второй.

- Хули ты лезешь, мудила?! - Надвигаясь на меня, спросил толкнувший.

- Ты хоть знаешь на кого руку поднял? - Утирая кровь с носа, спросил другой.