Чернильная девушка

Недостроенная высотка стояла на заросшем березками пустыре, отделяющим поселок от города. Ветер трепал рваные куски укрывной пленки, которые как приведения мелькали белыми пятнами на фоне мрачных стен здания. Когда писатель шел к этой мрачной цели мимо одиноко дерева, стоящего в поле, его нога резко провалилась глубоко в снег, и он потерял равновесие. Ухватившись за ветку, мужчина ободрал себе руку до крови. Под разносящиеся в белом поле ругательства, крючковатое сухое дерево осталось стоять с капельками крови, которые будто бы сочились из него, падая на снег. Под вой бродячей собаки Денис пролез в дырку под забором из металлических листов. Он обошел длинный котлован по одной из множества собачьих тропинок и приблизился к высотке. Из-за угла дома на писателя выскочил бродячий пес. Сторож встал поодаль и с лаем принялся прогонять незваного гостя. Денис метнул в него бутылку с виски, которая, разлетевшись об угол бытовки, испугала животное. Мужчина стал медленно подниматься по бетонной лестнице многоэтажки – мимо разрисованных граффити стен, мимо пустых бутылок и разной грязи.

Денис уперся руками в ограждение крыши и стал вслушиваться в ночной пульс города: шум дорог, вой сирен, далекие гудки кораблей, музыку, свист и редкие хлопки. Прорезая мрак, горело ярким светом многообразие окон, витрин и огромных рекламных баннеров. На ближайшем через автомагистраль здании, в длину всего его фасада висела подсвеченная реклама очередного, грядущего телефона компании BTY. На баннере, изображенная в профиль девушка с ярко накрашенным ртом, лизала новую модель смартфона, на экране которого красовалась картинка леденца на палочке. Рекламный слоган под фотографией гласил: «Не сдерживай себя!». Мужчина посмотрел вниз – на снег, глину и рассыпанные как кубики строительные вагончики. Он перелез через ограждение, – ветер треплет волосы, глаза поддернуты мутной поволокой, – и присел на него, свесив ноги. Ограждение угрожающе качнулось, и Денис на дрожащих ногах быстро перелез обратно. Он осел на грязную крышу и закурил трясущейся рукой. Внизу мелькнул чей-то силуэт и писатель увидел, что поодаль от здания стоит человек, а в его руке светится мобильный телефон.

– «Прыгай!» – прочитал Денис только что полученное сообщение, и незнакомец внизу помахал ему смартфоном.

– Нет, нет, нет, – зашептал Денис. Его голос сорвался на крик. – Не дождешься, ублюдок! Не дождешься! Кем бы ты ни был, лучше проваливай, иначе я спущусь и выбью из тебя все дерьмо! Тебе ясно? Я тебя не боюсь, слышишь, тварь? Убирайся!

Телефон звякнул новым сообщением.

– «Пришло время расплачиваться за грехи, Дениска. Прыгай!»

Денис подобрал попавшуюся под руку бутылку и бросил ее вниз.

– «Ты не способен написать что-то стоящее. Прыгай!»

Внизу послышался громкий лай и четыре собаки стали окружать незнакомца. Человек схватил арматуру и попятился в сторону забора, скрывшись за одним из вагончиков. Затем послышались два хлопка выстрелов и собачий визг. Денис долго сидел на крыше, не желая смотреть вниз. Потирая холодные руки, он тихо плакал, но через какое-то время поднялся и, протерев мокрые глаза, с вызовом посмотрел на город:

– Вам, действительно, это нужно? Я вас спрашиваю, вы действительно этого хотите? – мужчина надрывно кричал в железобетонный массив ночного города. – Поздравляю вас! Я больше не хочу стать другим. Я остаюсь! Вы слышите? – заграждение под его руками угрожающе качнулось. – Здесь и сейчас, я клянусь, что напишу самый гнилой, самый пошлый, самый беспринципный и черный роман, на какой только способен! Я буду соответствовать вашим ожиданиям! Вы хотели, так получайте!

Кусок брошенной арматуры полетел в сторону черного города, который ответил Денису только ему слышным, демоническим, шипящим смехом, сплетенным из шума дорог, визга улиц и далекого гула порта.

Денис не спал всю ночь. На рабочем столе были разбросаны раскрытые книги, испорченные красным маркером. Он вписывал тезисы из них в свой блокнот, а что-то выделял красным прямо на книжном листе. На пол летели вырванные из блокнота, исписанные листы. Один за другим, лист за листом. Сидя за столом, Денис схватился руками за голову и достал из ящика стола личный дневник. Он раскрыл его, провел подушечками пальцев по остаткам давно вырванных и навсегда исчезнувших страниц. После минуты раздумий, ручка зашуршала по листу:

«Раньше меня это спасало. Поэтому снова возвращаюсь к старым приемам написания текста. Буду выписывать всю боль и обиду на бумагу. Она все стерпит, а заодно поможет мне лучше прописать желаемого персонажа и продумать историю. Информацию, сочащуюся из нутра сознания, легче упаковывать в строчки».