Чернильные ночи – янтарные дни

Они ехали молча. Он высадил Ладу возле ее дома и едва кивнул на прощание. Журналистка его раздражала, хотя он не мог не признать, что коллега пыталась всячески поддержать его. Однако сейчас парень не желал ничьего вмешательства в свою жизнь. Пименов решил не отгонять машину обратно в гараж, а поставить на стоянке возле своего дома. Кто знает, вдруг ночью его вызовут к бабушке. Пименов заехал на стоянку и заплатил охраннику. Тот похлопал «Ауди» по серебристому боку.

– Сподобился приобрести? Что, журналистам стали хорошо платить?

С этим пожилым мужчиной они были давно знакомы. Пару лет назад Саша ставил сюда «Москвич».

– Подарок бабушки, – пояснил молодой человек. – Правильнее сказать, наследство.

Тот хмыкнул.

– Повезло. Мне б кто что оставил…

Саша подмигнул ему:

– Никто не знает, что случится завтра. Может, вам тоже повезет.

– Повезет, как же, – вздохнул мужчина. – У меня богатых родственников нет и не намечается. Если только дочь хорошо выйдет замуж. Но где дочери охранника подцепить миллионера? Такое встречается только в сериалах.

– Надейтесь на лучшее. – Журналист кивнул на прощание и зашагал домой.

Галина Ивановна стояла на балконе в ожидании сына.

– Видел бабушку? – поинтересовалась она.

– Нонна Викторовна в больнице, – ответил Саша.

Мать встревоженно заморгала.

– Что с ней?

– Что-то с сердцем и тромбоз. Давай поговорим в квартире.

Галина Ивановна исчезла с балкона. Пименов знал: она пошла открывать дверь. В коридоре женщина еще раз переспросила:

– Сердце и тромбоз? А что говорят врачи?

– Ничего хорошего.

Мать села на диван.

– И мы ничем не можем помочь?

– Доктор говорит – нет.

Галина Ивановна вздохнула.

– Ты знаешь, несмотря на то что она сломала мне жизнь, мне ее жаль. Получилось, что она сломала ее не только мне, но и себе самой, и своему сыну. До меня доходили слухи про Геннадия. Богатство не принесло ему счастья. Он постоянно женился и разводился, не обзавелся детьми, никого по-настоящему не полюбил, и его тоже не полюбили. Видишь ли, только я, выходя за него, не смотрела на его деньги, которых тогда и не было.

Саша молчал.

– Ты же хочешь есть, – спохватилась женщина. – У меня еще остались твои любимые вареники.

– Сегодня ничего не хочется, – буркнул молодой человек.

Она не стала настаивать.

– Иди отдыхай, сынок.

Журналист быстро принял душ и отправился в свою комнату. Ему не хотелось сидеть за компьютером или смотреть телевизор. Он ожидал звонка от доктора и не ошибся. Тот позвонил ему в половине двенадцатого.

– Она скончалась.

– То есть как? – не понял Саша. Он был уверен: бабушка еще поживет, пусть недолго.

– Ее убил тромб, – пояснил врач. – Ее тело будет находиться в морге до похорон. Пожалуйста, завтра уладьте все дела.

Журналист автоматически ответил: «Да», – и лег на кровать, однако потом вскочил и пошел в комнату матери. Галина Ивановна читала книгу.

– Бабушки больше нет, – выпалил он.

Женщина вздрогнула:

– Она умерла?

– Да, от тромба. Завтра я поеду в больницу и в похоронную контору. Кроме нас, ее некому похоронить.

Мама не стала спорить, хотя могла сказать, что имеется невестка.

– У меня в похоронной конторе работает бывшая коллега, – произнесла она. – Лучше будет, если завтра займусь всем я. Тем более после дежурства мне полагается отгул. Ты не думай, твоя помощь тоже понадобится, – сказала она сыну. – А сейчас иди спать. Завтра нас ждут большие хлопоты.

Глава 2

Утром Саша подъехал к работе на шикарной машине, сопровождаемый завистливыми взглядами коллег. Они стали еще более завистливыми, когда коллеги узнали: автомобиль действительно принадлежит Пименову. Журналисты – народ, который черпает информацию из разных источников, и поэтому многие уже были в курсе, что, кроме машины, Саша теперь владеет трехэтажным особняком. Одни пытались его расспрашивать, другие спешили скрыться, чтобы зависть не перевалила через край, однако он ни на кого не обращал внимания и отделывался короткими фразами. Когда журналист поднимался в свой кабинет, его перехватила Лада.

– Привет. Как дела?

Почему-то ему хотелось ее видеть меньше всего.

– Она умерла, – бросил Саша.

Глухова дернула плечами.

– Умерла?

– Врачи говорят: виноват тромб.

Девушка отбросила со лба непослушную челку.

– Тебе нужна моя помощь?

Он покачал головой.

– Всем занимается мать. У нее везде знакомые.

– А-а… – протянула Глухова. – Тогда скажешь мне, когда похороны.

– Хорошо. – У него возникло непреодолимое желание от нее отделаться. – Я обязательно скажу.

Лада словно почувствовала его настроение.

– Я пошла, – тихо проговорила она. – Если что…

– Обязательно.

Девушка еще немного потопталась, пока ее не оттеснила неизвестно откуда вынырнувшая Улыбина.

– Привет, Сашок. Мне опять звонил Кононенко. Сегодня он во что бы то ни стало хочет поговорить с тобой.

– Мне не до него, – выдавил Пименов. – У меня умерла бабушка.

Улыбиной было до лампочки его горе.

– Ну и что? Сколько ей лет? Небось девяносто? Может, мы столько не проживем. И потом, жизнь продолжается. Главному не понравится, если ты не пообщаешься сегодня с Кононенко.

– Пообщаюсь, – вяло пообещал Саша и открыл дверь кабинета.