Чёрно-белая палитра

Что он сейчас назовёт? Мне почему-то казалось, что речь пойдёт о недавних нелицеприятных высказываниях в его адрес.

— Вы переоценили свои возможности, — мягко ответил он.

Я нахмурилась, пытаясь понять, что конкретно он имеет в виду.

— Вы заранее знали, что преступник станет воздействовать на вас при помощи тёмной магии, — стал объяснять Уилфорт. — Природа его способностей вам также была известна. Вы приняли осознанное решение не ставить блок — и совершенно правильно сделали. Такой блок непременно поставил бы всю операцию под угрозу. Но вы должны были просчитать, как скажется на ваших поступках его воздействие.

— Мы и просчитали, — пробурчала я. — Я ожидала чувства влюблённости, но не думала, что… — Произнести это вслух было трудно, и потому последние слова прозвучали очень тихо: — …что могу забыть из-за неё свой долг.

— Вы переоценили свои силы, — заключил Уилфорт, которого, как ни странно, ничуть не шокировала такая формулировка. Самой мне она не давала покоя. — И это действительно большой просчёт. Вам следовало учесть такую возможность. И подстраховаться на этот случай. Позаботиться о том, чтобы вы при всём желании не в силах были ему помочь. Например, удостовериться, что перекрыты все возможные выходы из здания. Впрочем, об этом следовало позаботиться в любом случае, и тут уже маху дали не вы, а отряд захвата. А оказавшись под воздействием магии афериста, вы уже ничего не могли сделать. Такой вид магии не только внушает человеку чувство влюблённости, но и отодвигает на второй план все прочие эмоции, принципы и соображения. Так что с момента начала воздействия все задачи по поимке преступника с вас снимались и полностью ложились на плечи остальных. Так что, повторюсь, вы виноваты только в одном — в переоценке собственных сил. Учитывая, что это произошло один раз, для увольнения причина недостаточная.

Я промолчала. Не так чтобы я полностью уверилась в справедливости его слов, но спорить в моём положении было бы достаточно глупо. К тому же неуверенность неуверенностью, но мне всё-таки становилось легче. Ошибка, да, но, в конце концов, кто не совершает ошибок? Если вдуматься, тёмная магия такой силы действительно должна была оттенить все прочие мотивы, превратив чувство, которому способствует в единственный и неоспоримый приоритет. Нам следовало лучше всё продумать.

— Как вы оказались на крыше? — Я пришла в норму в достаточной степени, чтобы начать интересоваться деталями. — Дежурили там с самого начала?

Лёгкая улыбка. Наверное, представил себя несущим караул на крыше со шпагой наголо. Я тоже невольно улыбнулась.

— Нет. Я был внизу вместе с остальными. Когда прервалась связь по эхофону, ваши коллеги сильно встревожились.

Я опустила глаза, вновь испытав чувство вины.

— Сразу же задействовали отряд захвата. Это был правильный ход. Однако ваши коллеги по отделу исходили из предположения, что преступник догадался о засаде и взял вас в заложники. Мне же это показалось маловероятным. Вы не пытались предупредить об опасности, мы не услышали ни шума борьбы, ни шороха и прочих звуков, которые непременно сопровождали бы поиск аппарата. Если бы эхофон отключил преступник, потере связи предшествовало бы что-то подобное. Но был лишь спокойный разговор, и почти сразу — тишина. Нет, аппарат отключили именно вы. А стало быть, решили оказать аферисту помощь. Как именно? Разумеется, помочь ему скрыться. Парадный ход исключался, чёрный — тоже. Я рассуждал так же, как вы, и догадался, что вы попытаетесь вывести его через крышу. Но времени на то, чтобы перенаправить отряд, не оставалось.

— И как же вы успели? — удивилась я.

Он улыбнулся моей девичьей памяти.

— Через портал. На крыше я оказался через несколько секунд после того, как понял, где вас искать. И успел как раз вовремя.

Я взглянула в окошко на пробегающий мимо город. Сейчас, когда я осознавала, что тюрьма мне за мою выходку не грозит, смотреть на мир через решётку было не так страшно.

У меня был ещё один вопрос, но я всё никак не решалась задать его Уилфорту. Однако, увидев, что карета вот — вот подъедет к участку, всё-таки решилась и спросила:

— Капитан, а ваше…своеобразное средство аннулирования магического воздействия, оно…предназначено для этого конкретного вида магии?

— Да. — Уилфорт ничуть не смутился, зато моё смущение его, кажется, развлекало. — Исключительно для этого вида.

— Я никогда о таком не читала, — заметила я, стараясь сохранять внешнюю невозмутимость.

— Данное воздействие редко само по себе, — пояснил Уилфорт. — Упоминания же о таком способе исцеления встречаются ещё реже.

— А… — Делайте со мной, что хотите, но я не знала, как задать следующий вопрос с невозмутимым выражением лица! — Это средство срабатывает независимо от того, кто конкретно к нему прибегает?

Карета дёрнулась и остановилась. За правым окошком возвышалось хорошо знакомое, даже родное, здание. Я вновь повернулась к Уилфорту, ожидая ответа. На его лице застыло отвратительно загадочное выражение.

— Нет, — произнёс он, глядя мне в глаза, — воздействие может снять далеко не каждый.