Черно-белое Рэй-Ки

«Мастер налил гостю чашку доверху и продолжал лить дальше. Ученик, видя, что чашка переполняется, не выдержал.

– Она же переполнена. Больше уже не войдет!

– Так же, как эта чашка, – сказал мастер, – ты переполнен своими собственными мыслями. Как же я смогу показать тебе Дзэн, если ты сначала не опустошишь свою чашу?»

Эту коан-притчу я знал давно. Думаю, его знали все, кто читал книги на подобные темы. Однако раньше я его знал, а теперь понял.

Дело было так. В какой-то момент я заметил, что мне стало тяжело заниматься воинскими искусствами. Это было недопустимо, потому что эти занятия я расценивал как одно из своих любимых развлечений, а «развлечение должно развлекать», а не утомлять. Аксиома!

Утомлять же оно меня начало потому, что всего стало слишком много: шест, меч, веер, цепь, системы внешние и внутренние, китайские и вьетнамские и т. д., и т. п. Была еще одна деталь: я четко чувствовал, что мое мастерство стало заметно ухудшаться. Я тратил все больше сил, а оно уходило, незаметно, но постоянно, как бы растрачивалось по капле. Все силы тратились не на его рост, а на поддержание хоть сколько-то «в рабочем состоянии» всего изученного мной добра. А бросить было жалко – столько времени и сил вложено, столько побоев получено.

Однако чашка явно была переполнена, и горячий чай лился уже не только на скатерть, но и на колени.

В результате я решился и одним махом отбросил примерно 90–95 % воинских практик, оставив себе только самое изысканное. И мастерство стало возвращаться, потому что я смог сосредоточиться на самом необходимом. То немногое, что я оставил себе, «опустошив чашку», было тщательным образом отобрано и подогнано одно к другому. В результате образовалось то, о чем я никому не говорю и, тем более, не показываю: мой собственный стиль. Если же мне нужно кого-то научить (что бывает чем дальше, тем реже), то я честно демонстрирую ему то, чему меня учили мои уважаемые учителя, а не свою «отсебятину».

Так что принцип полной чашки для себя я сформулировал так: «Выбрасываешь все лишнее, а потом с удовольствием пьешь свой чай».

Про чашку – это была полезная притча-коан, а были еще и очень красивые. Свои две самые любимые я рассказал Сэнсэю.

«Один дзэнский мастер жил в маленькой бедной хижине у подножья горы. Однажды вечером, вернувшись, он застал у себя вора, который так и не смог у него ничего украсть – взять в хижине было просто нечего.

– Ты прошел долгий путь, чтобы навестить меня, – сказал мастер бродяге, – и ты не должен вернуться с пустыми руками. Пожалуйста, возьми в подарок мою одежду.

Совершенно ошарашенный вор взял одежду и тихонько ушел. А мастер сидел голый (другой одежды ее него не было) и любовался луной.

– Бедный маленький воришка, – задумчиво сказал он. – Мне бы так хотелось подарить ему эту прекрасную Луну».

«Два монаха шли однажды по грязной дороге. У перекрестка они встретили красивую девушку в чистом шелковом кимоно, которая не могла перейти через огромную лужу.

Один монах взял ее на руки и перенес через грязь. Второй всю долгую дорогу молчал и заговорил, лишь когда они подошли к храму.

– Монахам надо держаться подальше от молодых и красивых женщин. Зачем ты взял ее на руки?

– Я оставил девушку у перекрестка и забыл про нее, – сказал первый монах, – а ты все еще тащишь ее, причем я нес ее на руках, а ты – в голове».

Коаны Сэнсэй выслушал весьма благосклонно.

– Истории эти я знаю, – сказал он, – но мне их рассказывали несколько иначе, так что слушать тебя мне было интересно. Кстати, вот тебе еще одна причина, по которой я с тобой вожусь: ты читаешь книжки, ты думаешь, чего еще хотеть от ученика?