Черно-белый танец

– Проживал – но давным-давно! – быстро парировал следователь. К этому возражению он подготовился. – Челышев проживал в квартире Капитоновых с октября восемьдесят второго года по июнь восемьдесят третьего. А с сентября восемьдесят четвертого он стал сожительствовать с внучкой Капитоновых, Анастасией. Поэтому находился со старшими Капитоновыми в неприязненных отношениях. И в доме у них с тех пор ни разу больше не бывал. А пальцевый отпечаток Челышева в квартире совсем свежий!…

Начальник никак не отреагировал. Подошел к окну. Майский день клонился к вечеру. Солнце уже нырнуло за громаду «Детского мира». Легковой и грузовой автотранспорт неустанно кружил вокруг памятника Дзержинскому. На пятачке в начале улицы Двадцать пятого Октября в цветочном киоске продавали государственные тюльпаны. А рядом притулилась бабка-частница, торговала сиренью.

«Гоняй этих бабок, не гоняй, а они все равно – тут как тут со своей сиренью, – подумал полковник. – Все двадцать лет, что я в доме два, стоят здесь эти бабки. Не одна, так другая… Что за инициативный у нас все-таки народ!… – От одной бабки мысли хозяина кабинета перекинулись к более общим раздумьям. – Нет, давно пора уже разрешить частника, – подумалось ему. – В разумных, конечно, пределах разрешить. В рамках развитого социализма. Пусть эти частники цветами торгуют, пирожки пекут, обувку чинят… Может, этот наш новый генеральный, Мишка Меченый, и решится дать ход частной инициативе? Как в некоторых странах народной демократии? В Венгрии, скажем?… Вроде генсек – молодой, горячий. И наших поддерживает – органы то есть… Может, переменит хоть чего-то в загнивающей стране? Или слабо ему, Горбачеву?…»

Несмотря на посторонние, вольные мысли, начальник, тем не менее, не терял нити разговора с подчиненным. Задумчиво проговорил:

– Значит, в квартире Капитоновых имелись свежие пальцевые отпечатки Челышева… А на чем конкретно он оставил в квартире свои пальчики?

– На кухонном столе стоял стакан. Пустой. На нем.

– Только на стакане? И все? А где еще?

Полковник приблизился к гостевому столику, оперся на него, внимательно и строго поглядел, сверху вниз, на следователя.

– Нигде.

– То есть?

– Везде отпечатки затерты – на дверных рукоятках, косяках, ручках буфета, кранах в ванной (убийца мыл окровавленные руки). А стакан он, видно, забыл протереть.

Начальник отвернулся, задумчиво прошелся по кабинету.

– А нет ли у тебя, Воскобойников, ощущения, – задумчиво спросил он, – что парня кто-то старательно подставляет? А?! Уж больно ловко все сходится: отсутствие алиби, свидетели… Драгоценности у него на квартире в тайнике обнаружили… И даже вот отпечатки пальцев! На самом очевидном: на стакане! Везде стер, а стакан вымыть забыл.

– Так ведь это же хорошо, – позволил себе усмехнуться Воскобойников, – когда все сходится. Хуже, когда не сходится, а следователь за уши притягивает.

– А ты? Ты не притягиваешь? – развернулся на каблуках полковник и испытующе глянул на собеседника.

– В чем-чем бывал грешен, – следователь выдержал начальничий взгляд, – да не в этом…

Полковник, очевидно, остался удовлетворен ответом, потому что сразу перевел разговор:

– А мотив?

– Мотив у этого Арсения мощный, – мгновенно среагировал Воскобойников. – В последнее время Арсений Челышев находился в крайне неприязненных отношениях со старшими Капитоновыми. Это было связано с тем, что он сожительствовал с их внучкой. Капитоновы-старшие, естественно, относились к данному факту весьма негативно. Челышев с внучкой хотели пожениться – старики категорически не позволили, даже выгнали ее из дома. Значит, мотив у Челышева имелся такой: юнец, во-первых, просто устранял причину, мешавшую ему жениться. Устранял, убив старших Капитоновых…

– А Капитонова Ирина Егоровна? – быстро спросил полковник, и следователь понял: тот изучил дело очень тщательно. – Дочка убитых? Мать этой самой Анастасии? Она, Ирина Егоровна, ведь живая осталась. Она что, не возражала? Была не против брака дочери с Челышевым?

– Ну, Капитонова Ирина Егоровна – женщина не слишком самостоятельная. Находилась она под сильным влиянием родителей – главным образом Егора Ильича. Возможно, Арсений Челышев надеялся, что если данное влияние устранить… Вместе с родителями устранить… – усмехнулся Воскобойников. – Тогда мать Анастасии, Ирина Егоровна, даст согласие на то, чтоб Настя вышла за него… К тому же у Челышева имелся второй серьезный мотив – деньги. Юнец вместе с внучкой Капитоновых весьма нуждались. Она привыкла к роскоши, любила жить на широкую ногу. А тут… По шестьдесят рублей стипендия, да еще около ста «рэ» Челышев получал в редакции, работал на полставки. А за одну только комнату – они платили пятьдесят. К тому же посещали кафе и рестораны, принимали гостей, употребляли спиртные напитки… А Капитоновы – старшие своей внучке никакой материальной помощи не оказывали. Надеялись, что без их поддержки Анастасия быстро этого Челышева бросит и домой вернется.