Чернобуров: Новая жизнь

Уничтожение поместья Боровиных и так уже на всех передовицах. Костя и даже служащие городской конторы «Чернобурского леса» успели пожаловаться, что их осаждают журналисты. Несколько репортеров вынюхивали что-то возле нашего дома. Я велел не давать комментариев, но это плохая стратегия — молчание можно трактовать по-разному, и вряд ли его трактуют в нашу пользу.

— Костя, привет, — я позвонил другу по мобилету, спускаясь в лифте. — Какая у нас в городе крупнейшая газета?

— Привет, Георг. «Красноярский вестник». Ты решил дать интервью?

— Да. Свяжись с ними, пусть пришлют журналиста к нам в поместье. Надо предоставить обществу нашу версию событий. Иначе рискуем заслужить славу кровожадных беспредельщиков.

— Про нас так и пишут… Одни заголовки чего стоят. «Дворянская резня», «Лисица порвала борова», «Барона Боровина пустили под нож». С ума сойти. А это еще не все слышали, что он умер.

— А ты, как я понял, уже слышал.

— Конечно! — оскорбленно воскликнул Костя. — Я держу руку на пульсе всего, что имеет отношение к роду.

— Не сомневаюсь, друг, — улыбнулся я, выходя из лифта. — Ладно, увидимся дома. Я скоро приеду.

— У меня еще есть дела, поэтому до вечера. Журналиста вызову.

На выходе меня ждали Богдан и несколько гвардейцев. Тут же стоял автомобиль, в котором томились Колпак и связной покойного барона.

— Как прошло, ваше сиятельство?

— Обвинений мы избежали, но придется выплатить штраф. Не переживайте, Богдан Богданович, все в порядке. Вы и ваши люди сделали свою работу на отлично. Передайте мои соболезнования родственникам погибших. Я попрошу Константина проследить, чтобы семьи получили компенсации.

— Рад служить. А с теми что? — командир гвардии кивнул на автомобиль.

— У нас в казармах есть карцер? Посадите их туда. Может быть, еще пригодятся. Проследите, чтобы над ними не издевались.

— Хм. Так точно, ваше сиятельство.

Дома меня встретила Людмила. Сестренка выбежала на порог и с радостным визгом обняла. Настроение сразу улучшилось, особенно когда я получил с десяток поцелуев в обе щеки.

— Мы с мамой так переживали! Ты что, правда дрался с монстрами Изнанки⁈

— Правда.

Тысячи раз, моя дорогая. Только было это в прошлой жизни.

— Ужас какой! — округлила глаза сестра. — Мама велела приготовить курник и ещё жаркое в горшочках, как ты любишь! Уже почти все готово.

— Замечательно, — улыбнулся я и потрепал Люду по русой макушке. — А как у тебя дела в школе?

— Хорошо, — Людмила потащила меня за собой в дом.

— Много ухажеров?

— Ну Гоша-а, — возмущенно протянула сестра и ударила меня в плечо.

— Что Гоша? Ты красивая девушка, юноши наверняка обращают на тебя внимание.

— Может, и обращают. Но я тебе про них не расскажу! — Люда показала мне язык.

— Почему это? Боишься, что всех распугаю?

— Кто тебя знает, — пробормотала Людмила и покосилась на стопку газет в прихожей.

Ну да. Свежие статьи рисовали меня жестоким варваром. Не хочу иметь подобную славу, но и сопляком меня не должны считать. Поэтому необходимо дать интервью и подробно рассказать, что на самом деле случилось.

Кстати, есть еще одна идея…

— Я скоро приду, солнышко, — чмокнул сестренку в нос и пошел в сторону уборной, на ходу доставая мобилет. — Алло, Костя? Скажи, а как нам разместить материал в Сети?

Константин этого не знал, но пообещал выяснить. Как он все успевает? Ему впору самому нанять себе личного помощника. А тому еще помощника, и так наша цепочка помощников разрастется до невиданных размеров, потому что дел предстоит еще ой как много…

В столовой я встретил маму, обнялся с ней и позволил убедиться, что я цел и невредим. Мы сели обедать, и я отдал должное всем блюдам, а потом довольно откинулся на стуле.

— Спасибо, дорогая мама, что велела приготовить жаркое. Ты знаешь, чем меня порадовать.

— На здоровье, сынок, — кивнула мама, аккуратно отрезая кусочек клубничного пирога, который подали на десерт.

— Знаете, о чем я подумал? Что неплохо было бы организовать прием.

— Прием? — Светлана Григорьевна подняла глаза. — Здесь, в поместье?

Она старалась сохранять аристократично невозмутимый вид, но я заметил, как заиграли в ее голубых глазах искорки. Если верить памяти Георгия, мама всегда любила блистать на светских мероприятиях.

— Почему бы и нет? — пожал плечами я, не спеша размешивая сахар в чае. — Барон Иволгин почти закончил стройку, шум не будет мешать. Откроем большой зал, позовем музыкантов, устроим фуршет. Покажем всем, что мы преодолели темные времена и с надеждой смотрим в будущее.

— Когда ты только стал таким красноречивым? — рассмеялась мама. — Если честно, я была бы очень рада! Людмила, как ты смотришь? Для детей мы организуем отдельные развлечения, а для юношей и девушек твоего возраста можем устроить танцы в каминном зале.

— Будет здорово, наверное, — Люда почему-то покраснела.

— Обещаю, что не буду пугать твоих ухажеров, — с серьезным видом сказал я, а потом позволил себе ухмылку. — Если только чуть-чуть.

— Ну Гоша-а! Мам, скажи ему!