Чернобыль 01:23:40

После венской конференции миф о том, что ответственность за аварию на четвертом блоке почти целиком лежит на персонале станции, всячески поддерживался еще несколько лет как советскими властями, так и экспертами МАГАТЭ. Однако доклад, сделанный в 1991 году на заседании Госпроматомнадзора, рисовал совсем иную картину и показывал, что в информации, полученной МАГАТЭ в 1986–1987 годах, отсутствует целый ряд важнейших фактов. Доклад в нехарактерной для СССР жесткой манере не оставлял камня на камне от конструкции реактора и содержал множество претензий, как то: «РБМК-1000, из-за ошибочно выбранных его разработчиками физических и конструктивных параметров активной зоны, представлял собой систему, динамически неустойчивую по отношению к возмущению как по мощности, так и по паросодержанию»; «очевидному несоответствию фактических характеристик активных зон их ожидаемым проектным значениям не было дано должной оценки, вследствие чего поведение РБМК в аварийной ситуации оставалось неизвестным»; «для ряда важнейших параметров, нарушение которых 26.04.86 г. разработчики реактора считали критическими для возникновения и развития аварии, не были предусмотрены проектом ни аварийные, ни предупредительные сигналы»; «имеются основания считать, что разработчики реактора не смогли оценить эффективность аварийной защиты в возможных эксплуатационных ситуациях»; «разработчики проекта и типового технологического регламента по эксплуатации РБМК-1000 не довели до сведения персонала действительную опасность проявления ряда характеристик реактора»; и, пожалуй, самое суровое замечание: «Комиссия считает необходимым особо подчеркнуть, что практически все конструктивные недоработки [стержней] СУЗ были известны до аварии». И так далее, и тому подобное: в конструкции реактора имелись десятки дефектов, критически нарушающих нормы безопасности. Чернобыльская авария, вызванная ошибочными действиями эксплуатационного персонала, имела несоразмерно катастрофические последствия из-за недостатков в конструкции реактора, заключили авторы документа[291].

В докладе 1991 года вскрылась еще одна критически важная проблема: отсутствие внятной ответственности в управленческих кругах советской ядерной энергетики, что и сделало возможным выдачу разрешения на производство столь опасного реактора, как РБМК-1000. «Все участники создания и эксплуатации АЭС несут ответственность только за те части работы, которые они непосредственно выполняют. В соответствии с международными нормами и практикой такая общая ответственность возлагается на эксплуатирующие организации. В [СССР] до настоящего времени таких организаций нет. Выполнение их функций в части принятия наиболее важных, общих для АЭС в целом решений обычно возлагалось и возлагается на соответствующие министерства, являющиеся органами государственного управления. Тем самым право принимать решения оторвано от ответственности за него. Более того, ввиду неоднократных преобразований органов государственного управления исчезли даже те структуры, которые принимали ответственные решения. Таким образом, опасные объекты есть, а несущих ответственность за них нет»[292].

После публикации доклада взгляд на чернобыльскую аварию в научных кругах изменился. Новая информация сняла с персонала станции большую часть обвинений, показав, что они не нарушали эксплуатационные инструкции в инкриминируемых масштабах, что важные разделы документации реактора были составлены некорректно и что одну из главных ролей в происшедшем сыграли недостатки конструкции. В 1992 году Международная консультативная группа по ядерной безопасности МАГАТЭ переработала свой доклад, включив в него новые данные, и выпустила документ под названием ИНСАГ-7. В нем четко указывалось, что при наличии в советской ядерной отрасли надлежащей культуры безопасности, практики обратной связи и контроля аварии бы не случилось. Частичная ответственность за аварию по-прежнему лежала на операторах, но в новом докладе вновь и вновь подчеркивалась главная мысль: «Конструкции АЭС должны быть в наиболее возможной степени невосприимчивы к ошибке оператора и к преднамеренному нарушению регламентов безопасности»[293]. МАГАТЭ насчитало в общей сложности сорок пять проблем с безопасностью на ЧАЭС: девятнадцать крупных, двадцать четыре средней степени важности и две незначительные.