Чернобыль. Большая ложь

Первый открытый доклад «Экологические особенности и медико-биологические последствия аварии на Чернобыльской атомной электростанции» (у меня в архиве хранится копия этих почти семидесяти страниц машинописного текста) был сделан академиком Л. А. Ильиным на сессии общего собрания Академии медицинских наук СССР в Москве, которая состоялась 21–23 марта 1989 года. Заметьте, через три года после аварии! Нет сомнения в том, что все эти три горячих послечернобыльских года академик тоже делал доклады – но не для нас с вами, а для кремлевских патрициев – совершенно секретно. А что такого, возникает вопрос, случилось через три года, что заставило академика и его хозяев «открыть личико»? Да вот случилось: открытый доклад был приурочен к I съезду народных депутатов СССР. И это была не столько научная акция, сколько превентивный политический удар – властям было ясно, что вопрос о Чернобыле немедленно возникнет на съезде, и они решили таким образом хоть как-то обезопасить себя от критики.

Несмотря на то что доклад делал Л. А. Ильин, под ним стоит двадцать три подписи официальных представителей медицины из России, Украины, Белорусии – этакий коллективный Ильин. У нас всегда была коллективная ответственность, и никогда – персональной.

Замечу также, что доклад академика стал новостью не только для общественности (хотя никто о нем, по-моему, так и не написал – вряд ли туда была допущена пресса), но и для непосвященных ученых, которые много чего услышали впервые.

Итак, в докладе отмечается, что «дозовые нагрузки на щитовидную железу в результате инкорпорации радиойода в основном сформировались за относительно короткий промежуток времени – 2,5–3 месяца после аварии. <…> сразу после аварии МЗ СССР был введен в действие, разработанный ранее, аварийный норматив предельно допустимой концентрации I-131 в молоке (3 700 Бк/л), соответствовавший дозовой нагрузке на щитовидную железу детей, равной 0,3 Зв (30 бэр). По предварительным оценкам, за счет проведения комплекса рекомендованных Минздравом СССР мероприятий по радиационной защите населения в ближайший период после аварии и нацеленного прежде всего на предотвращение или уменьшение поступления радиойода в организм…удалось снизить возможные дозовые нагрузки в среднем на 50 процентов, а в ряде случаев до 80 процентов». (Это напомнило мне другие образчики точности от официальной медицины: «проведение комплекса защитных мер в 2–2,2 раза снизило суммарные дозы облучения населения по сравнению с прогнозируемыми». Что же и с чем сравнивалось и прогнозировалось? Об этом не говорят.)

Теперь – об уверениях о «предотвращении или уменьшении поступления радиойода в организм». По сообщениям и с мест, и экспертов парламента, на самом деле йодная профилактика или не проводилась вообще, или проводилась тогда, когда она уже была бесполезна. Об этом говорилось и в ответе Генеральной прокуратуры СССР народным депутатам, и в заключении Прокуратуры Украины.

В опубликованном в 2004 году исследовании группы белорусских ученых во главе с А. Е. Океановым сообщается, что буквально вся Белоруссия была засыпана радиоактивным йодом. (Только северная часть республики осталась относительно «чистой».) Прочая территория была загрязнена им от 5 до 50 и даже 300 кюри на квадратный километр. Так вот именно здесь йодная профилактика началась через десять дней после взрыва реактора. И это уже было абсолютно бесполезное мероприятие. Щитовидная железа у пострадавших (и особенно у детей) к тому времени уже была забита опасным радиоактивным йодом из четвертого чернобыльского реактора. По такому же сценарию «проводили» йодную профилактику и в других радиоактивных местах. В большинстве своем это был полный блеф или непрофессионализм. Академики не знали об этом?

Один из подписантов секретных документов, начиная еще с аварий на Урале, А. П. Поваляев в 2002 году на семинаре для молодых ученых в Институте проблем развития атомной энергетики РАН, запамятовав, очевидно, о своем участии в этой круговой поруке, гневно клеймил своих коллег: «Я, честно говоря, считаю, что поражение щитовидной железы у детей, которое сейчас фиксируется в зоне, – это вина медиков, не сумевших вовремя провести йодную профилактику. Врачи были абсолютно радиологически неграмотны и при этом максимально испуганы».

Авторы доклада, оглашенного Ильиным, уверяют также, что «установлены (рассчитаны с помощью ЭВМ) конкретные значения поглощенных доз облучения жителей по каждому населенному пункту районов постоянного контроля за различные сроки после аварии…»

Ну что ж, и тогда уже было ясно, а сегодня мы уже точно знаем, что это самая гнусная ложь. Уже известно из прокурорских расследований и заключений, приведенных в предыдущих главах, что они даже не справились (разве что на бумаге) с обычной йодной профилактикой, не говоря уже о фиксации конкретных доз после радиационного удара и дальнейшего облучения жителей населенных пунктов, попавших под чернобыльскую аварию. (Об этом, кстати, говорится и в секретных протоколах оперативной группы Политбюро.)