Чернобыльская рокировка (СИ)

Белого Пса бить не стали. Зачем материал портить. И так, пока винтовками в спину колотили, перебили важный нерв. Левая рука плетью повисла, зато он совершенно не чувствовал боли. Нигде. Говорить об этом никому не стал, должны же быть у человека маленькие секреты. В подвале его привязали к креслу и вырвали два зуба без наркоза. Глупо давать обезболивающее средство перед пытками. В свежие ранки всунули клеммы электродетонатора, и стали подавать ток. Ручьем побежала кровавая слюна. Через час салфетки у американцев кончились, и в ход пошли уколы. Сыворотка правды сменялась препаратами, от которых в узел стягивались еще живые мышцы.

К вечеру сдались и фармацевты. У каждой службы есть немного того, чего, в принципе нет. Достали дозу «черного ангела» и вкололи в вену. Показали вторую и сказали:

— Расскажешь все, получишь.

Так встретились в чернобыльском подвале два кусочка Зоны и стали друг друга на зуб пробовать. Гремящая волна катилась по крови Белого Пса, унося надежду и радость, требуя добавки любой ценой. Только он шел в цепи стаи, между Вожаком и Молнией, и свет Темной Звезды звал его на север. И возвращалась цель жизни.

Приблизилась рожа с повязкой вместо глаза и без уха. Собрав все свои силы и знания по английскому языку, Белый Пес негромко, но четко сказал:

— До встречи, красавчик.

— Зря мы влезли в это дело. Славяне — национальность непредсказуемая, — запаниковал кто-то сбоку.

— Ага, загадочная русская душа, — съязвил другой голос.

— В самолет я его не возьму, проверят — обвинят в похищении, — сказал первый.

Тем более следы пыток налицо, подумали все. Сформируют трибунал, и повесят как евреи Эйхмана. За военные преступления. Утром самолет улетел с местной полосы прямо в Лэнгли, увозя три трупа и всех членов группы активного следствия. Над Атлантикой вся электроника внезапно вышла из строя, и он исчез с экранов служб слежения. Умник на это время имел железное алиби. У него была получасовая профилактика программного обеспечения.

Майор военной полиции, принявший командование гарнизонной тюрьмой и гауптвахтой, перевел парализованного заключенного в госпиталь, приставив к нему охрану. Хотя людей и так не хватало. С задержанными на Кордоне сталкерами продолжали беседы обычные офицеры разведки. Предстояло им вскоре идти с поиском за Периметр. Первый взвод роты «Браво» уже ушел на задание.

Зона, Бар

Местечко для ночевки я себе выбрал удачное. Лучше не бывает. Залез за трубы старой вентиляции, заметить меня можно, только если наступить. Когда пришли соседи, я не слышал, проснулся от голосов.

— Завтра они поведут своих рабочих на «Росток», там их всех и убьем.

Какой кровожадный тип, нет у меня слуха, не узнаю кто.

— В баре надо было драться, завтра никто нам ничего не заплатит.

А это мой старый приятель Овсянка, шамкает. У него ярко выраженный фефект речи. Забавно было бы попросить сказать слово «систематический». У дряхлого императора Леонида получалось «сиськимосиськи». А потом выбить ему оставшиеся зубы и сломать челюсть. Однажды мой шеф сказал, что я абсолютно безжалостный ревизор и это нехорошо. Надо быть добрее к людям. Считаю, он не прав. К людям я хорошо отношусь, только знаю их мало, потому что попадаются они редко. Понимаю старину Диогена, который с факелом искал человека. Серьезно, с чего мне считать людьми соседей сверху? За их умение гадить и курить в лифте? Не смешно. Жалость из меня выбили в первом классе. Целый год меня лупили, пока поняли, что денег не будет. С одним из них столкнулся, работая в отделе кредитов. Он остался на улице со сменными трусами, завернутыми в газету. Сейчас я бы дал ему ценный совет. Иди в Зону, приятель.

— Правильно сделали, что в баре драку не затеяли. Петренко специально черных за посты провел. Ему все равно кто кого убьет. Он выживших после драки перевешает, и опять на базе чисто. Прав Штырь, на станции и заводе их надо убирать. Места опасные, ушли и не вернулись. Мало нас. Восемь против шести. Спрячемся в подземном гараже, дождемся часов десяти, они разойдутся по разным местам, тут мы их по отдельности и прикончим.

Толково, Сержант-то у нас стратег. Могло бы и получится. Если бы я не услышал. Не повезло ребятам. Только и мне не легче.

Их восемь, нас двое, расклад перед боем не наш. Скрипа мне боевой единицей считать не хотелось. Пусть уходят и я следом. Побеждают не числом, а уменьем, говорил один граф. Проверим.

Глава 7

Кто предупрежден, тот вооружен, утверждали древние римляне. Подождав минут двадцать после ухода недружественно настроенной пятерки, я, не выспавшийся и злой, пошел в бар. Если мне не спится, то и другие не будут. По пути сделал крюк, поднял своих подельников-бандитов. Сели за привычный столик, чай заказали. Из своих карманных денег заплатил, чтоб братца Пику не травмировать.

— Работу начнем немного позже, — сказал я народу. Чаем они хлюпали, как голодные кровососы свежей кровью. — Кончать нас собрались, надо принять адекватные меры.

— Чего? — вытаращил глаза воспитанник.

— Казначей должен быть всегда невозмутим, что бы он не услышал.