Чернобыльская тетрадь

— Бросьте! — прервал его Щербина. — Не заводите рака за камень! Правительственный срок — май 1986 года. Извольте пускать в мае!

— Но только в конце мая завершат поставку специальной арматуры, — парировал Хенох.

— Поставляйте раньше, — поучал Щербина. И обратился к сидевшему рядом Майорцу: — Заметьте, Анатолий Иванович, ваши начальники строек прикрываются отсутствием оборудования и срывают сроки…

— Мы это пресечем, Борис Евдокимович, — пообещал Майорец.

— Непонятно, как без оборудования можно строить и пускать атомную станцию… Ведь оборудование поставляю не я, а промышленность через заказчика… — пробурчал Хенох и, огорченный, сел.

Уже после совещания, в фойе Кремлевского дворца, он сказал мне:

— В этом вся наша национальная трагедия. Лжем сами и учим лгать подчиненных. Ложь даже с благородной целью — все равно ложь. И до добра это не доведет…

Подчеркнем, что сказано это было за два месяца до Чернобыльской катастрофы.

В апреле же 1983 года я написал статью о ползучем планировании в атомном энергетическом строительстве и предложил ее в одну из центральных газет. (Ползучее планирование — это когда после срыва одного срока ввода объекта неоднократно назначается новый срок без организационных выводов в отношении работников, проваливших правительственное задание. Сползание по времени вправо идет зачастую много лет с колоссальным превышением сметной стоимости строительства.) Статья принята не была.

Приведу краткую выдержку из этой неопубликованной статьи.

«В чем же причины нереальности планирования в атомостроительной отрасли и стойких, десятилетиями продолжающихся срывов? Их три:

1. Некомпетентность работников, осуществляющих планирование вводов энергомощностей и управление атомостроительной отраслью.

2. Нереальность и как следствие ползучесть планирования, вызванные некомпетентностью оценок.

3. Неготовность машиностроительных министерств к производству в должном количестве и надлежащего качества оборудования для атомных станций.

Разберемся по порядку.

Атомное строительство, как и эксплуатация АЭС, бесспорно требуют глубокой компетентности. Как говорил 2 ноября 1982 года на Сессии Генеральной Ассамблеи ООН тогдашний министр иностранных дел СССР А. А. Громыко, крупная авария на АЭС с разгерметизацией корпуса реактора равносильна по некоторым последствиям действию от взрыва мегатонной атомной бомбы.

Отсюда ясно, что управлять строительством и эксплуатацией АЭС должны подлинно знающие работники. И если в отношении эксплуатации АЭС это очевидно (хотя и тут мы имеем массу нарушений, приведших к Чернобылю), то в вопросах строительства атомных станций на первый взгляд кажется, что атомная компетентность тут вроде бы ни к чему. Мол, строительная часть, бери больше, кидай дальше, клади бетон, куда как проще… Но это только кажущаяся простота. (Ею были обмануты и Щербина, и Майорец, с такой легкостью ринувшийся в воду, не зная броду.)

Задача возведения атомного энергоблока с первого же куба бетона, уложенного в его основание, осложняется будущей радиоактивностью объекта, и более того — необходимостью своевременного ввода в строй действующих радиоактивных объектов, каковыми являются атомные станции.

Иными словами, компетентность имеет непосредственное отношение как к качеству и реальности плана, так и к безопасности атомных станций. Очевидные истины, но, к сожалению, о них приходится говорить. Ведь многие руководящие должности в атомной отрасли заняты не по праву…»

Так центральный аппарат Минэнерго СССР, включая министра и ряд его заместителей, в канун Чернобыля были некомпетентны в атомной специфике. Атомным направлением в энергетическом строительстве руководил 60-летний заместитель министра А. Н. Семенов, три года назад только поставленный на это сложное дело, будучи по образованию и многолетнему опыту работы строителем гидростанций. Только в январе 1987 года он был отстранен от руководства ходом строительства атомных станций по итогам 1986 года за срыв ввода энергомощностей.

Не лучшим образом обстояло дело и в руководстве эксплуатацией действующих атомных электростанций, которое в канун катастрофы осуществляло Всесоюзное промышленное объединение по атомной энергетике (сокращенно — ВПО Союзатомэнерго). Начальником его был Г. А. Веретенников, на эксплуатации АЭС никогда не работавший. Атомной технологии он не знал и после 15-летней работы в Госплане СССР решил пойти на живое дело (по итогам Чернобыля в июле 1986 года он был исключен из партии и снят с работы)…

Уже после Чернобыльской аварии Б. Е. Щербина с трибуны расширенной Коллегии Минэнерго СССР в июле 1986 года заявил, обращаясь к сидящим в зале энергетикам:

— Вы все эти годы шли к Чернобылю!

Если это так, то следует добавить, что Щербина и Майорец ускорили шествие к взрыву…

Здесь я считаю необходимым прерваться, чтобы познакомить читателя с выдержкой из любопытной статьи Ф. Олдса «О двух подходах к ядерной энергетике», опубликованной в журнале «Павер Энжиниринг» еще в октябре 1979 года.