Черное белое

— Погоди. Девица никуда не денется. Не сбежала же, находится под надежной охраной. Если бы соврала, взяла бы денежки и смоталась. Как нечего делать. Осталась — значит, не врет. Потом об этом. Надо срочно разработать план операции. У них наверняка есть оружие. Сейчас важно взять их с поличным. — И он вновь довольно потер руки: — Удача! Большая удача! Такое осиное гнездо разворошим! Громкое дело! Может, по телевизору нас покажут? По центральному каналу? А?

Старший оперуполномоченный находился в состоянии крайнего возбуждения. Жукову ничего не оставалось, как оставить при себе свои сомнения. Но поверить в происходящее он все еще не мог. Не верил, когда вместе с Валентином ехал по указанному адресу, и, очутившись возле особняка под зеленой крышей, все еще не верил тоже. Они оставались снаружи, пока крепкие парни в камуфляже штурмовали особняк. Впрочем, обошлось без лишнего шума и жертв. Нападения никто не ожидал.

Люди, ведущие преимущественно ночной образ жизни, в это время суток отдыхали. Отсыпались девицы. Заспанный хозяин долго не мог взять в толк, что происходит, а потом начал сыпать угрозами. Один из клиентов возмущенно тряс каким-то удостоверением и требовал немедленно его отпустить. Во дворе стояли несколько легковых машин и одна пустая фура. Водитель, решивший слегка расслабиться после того как сдал свой груз, недоуменно пожимал плечами:

— Ну, ё, в чем дело-то? А? Ну, ё? Какие проблемы, мужики?

«Мужики» в этом время обыскивали дом. Криминала обнаружилось достаточно. Оружие, наркотики. То есть, «порошок белого цвета», как записали в протоколе. Предположительно, героин. Но следователь Жуков все еще не верил. Только когда из комнат на втором этаже стали выводить девиц, пришел в себя.

— Валентин, где она? Неужели?

Тот уже прошелся по всем комнатам, потому, немного замявшись, сказал:

— Пойдем. Она там. Немного не в себе, но в целом… — И, не договорив, махнул рукой.

Соня сидела на полу в крайней из спален и мелко-мелко дрожала. Глаза у нее были остекленевшие, волосы спутаны, загипсованную левую руку девушка прижимала к груди. На грязном гипсе были заметны бурые пятна. Засохшая кровь. Жуков замер на пороге.

— Просто нет слов, Валентин!

— В больницу ее надо, — буркнул тот. — В чувство приводить. Перед Валерией Алексеевной неловко.

— Да-да.

— Ничего, очухается. Эй! Соня? Ты как?

Та вдруг словно очнулась и громко зарыдала:

— Мне плохо… Лера… Сестра…

— Сестра скоро приедет. Ну давай поднимайся. Олег, помоги!

Мужчины осторожно подняли девушку с пола. Соня вдруг совсем по-детски сказала:

— Я больше так не буду.

— Не будешь, — кивнул Валентин. — Верю.

Вывели Соню в коридор. Пробегающий мимо оперативник бросил через плечо:

— Валя, наркоты нашли! Тонну! А это кто?

— Девушка с нами поедет.

— Понятно. — Оперативник задержался, глянул внимательно на Соню. — Родственница?

— Знакомая. Она больна.

— Понятно.

На первом этаже, куда они спустились, шла съемка. В присутствии понятых сотрудники отдела по борьбе с наркотикам изымали дурь. Дело обещало быть крупным. Хозяин на все вопросы отвечал односложно

— Ничего нэ знаю. Нэ мое.

— Говорят, цыгане его снабжали, — подмигнул Валентину сотрудник из его отдела.

Соня при этих словах невольно вздрогнула.

— … Курьерами работали. В подгузники героин зашивали, можешь себе представить? Цыганята в подгузниках!

— Чего только в жизни не бывает, — вздохнул Валентин. — Ну, милая, пойдем.

Вышли во двор. Мужчин, которых можно было охарактеризовать как «лиц кавказской национальности», грузили в милицейский транспорт. Сопротивления никто не оказывал. Тележурналисты с канала, вещающего на Московскую область, разворачивали аппаратуру для съемок. Девицы, вид у которых был помятый после веселой ночки, хихикали и закрывали лица, когда на них направляли камеру. Но делали это больше для проформы. В глазах, блестящих между растопыренными пальцами, было больше любопытства, чем страха. На мужчин, ведущих под руки Соню, тут же направили объектив.

— Не снимать! — Валентин свободной рукой загородил Сонино лицо. Журналист с телевидения удивленно поднял брови.

— В интересах следствия, — пояснил следователь Жуков.

— А мы как же? — взвизгнула одна из девиц. — Не в интересах?

— И здесь блатные! — хмыкнула крашеная блондинка в джинсовых сапогах на высоченных каблучищах. Успела-таки натянуть, когда милиция стала поднимать обитателей дома с постелей. Лицо она по-прежнему закрывала, но ножки охотно показывала оператору, который и рад был стараться.

— Минутку, — остановил его Валентин. — Прекратите съемку. Займитесь лучше домом. Подойди сюда.

— Я? — вновь хмыкнула блондинка. — Пожалуйста!

Когда она приблизилась, Валентин спросил:

— Ты давно знаешь эту девушку? — и показал на Соню.

— В первый раз вижу!

— А остальные?

Девицы переглянулись и захихикали.

— Валентин бесполезно, — остановил его следователь Жуков. — В данной ситуации это стандартный ответ у каждого: впервые вижу, ничего не знаю, не мое.

— Все равно вы нас отпустите! — нахально заявила крашеная.