Черное безмолвие (сборник, 2-е издание)

Все шло своим чередом. Инженер доложил о готовности техники. Главный специалист по подготовке космонавтов — о готовности экипажа. Главный медицинский специалист — о нынешнем состоянии здоровья и прогнозе на будущее. Служба слежения за Солнцем дала положительный прогноз по трассе полета. Промежуточная база на окраине родной Звездной Системы тоже была готова к приему корабля и его дозаправке. И вдруг…

На центральном табло появилась курчавая голова, широкие пухлые губы чуть улыбались, но лицо было суровое. Негр поднял руку — он просил слова. Разрешение было дано.

— Надо ли лететь? — коротко сказал он.

Зал затих и через секунду ожил удивленным и возмущенным рокотом.

— Как это? Что за вопрос? Какие могут быть сомнения? Конечно, лететь, что за бред. Может, что случилось там, на орбите? Кто это?

На табло появилась надпись: «Нгу Ким — философ». Анализатор мнения зала заседаний обработал информацию зала и запросил данные о состоянии работ на орбите.

На табло побежали строчки: «Вчера завершены сборочные и отладочные работы на орбите. Межпланетный корабль к старту готов. Остались чистовые проверки непосредственно перед запуском двигателя. Экипаж переведен в корабль. Врачи претензий не имеют. Сомнение в полете высказывает только доктор Нгу Ким — философ и психолог. Других сомнений и отрицаний нет».

Сигнал общего внимания прозвучал тревожно и призывно. Все затихли и перечитывали еще и еще раз информацию на табло. Она все-таки вызывала недоумение. Потом тишина взорвалась громкими возгласами. Сидящие в зале всматривались в одиноко стоящую фигуру Нгу Кима. Каждый задавал ему свой вопрос. Анализаторы с трудом селектировали общий смысл вопроса. Он прозвучал просто: «В чем дело, объясни?»

Негр опять поднял руку, он опять хотел говорить, зал затих.

— Я спрашиваю вас всех — имеем ли мы право лететь в другой мир, не разобравшись в своем. Что принесем мы туда? Какие принципы и идеалы? Экипаж собран из разных стран — это хорошо. Но каждый из них несет принципы своей страны, своего уклада жизни, своих правил. В экипаже нет единой точки зрения. Это плохо. Если бы экипаж был сформирован из представителей одной страны, было бы единение принципов, но для планеты в целом это была бы неправда. Сможем ли мы объяснить им, чего мы хотим и зачем прилетели к ним? Почему на планете голод, а мы летим в глубь Вселенной? Зачем? За поиском хлеба на другой планете? Мы бросаем свой мир, даже не попытавшись улучшить его, и ищем мир чужой. Не поняв себя, мы хотим понять других. Поэтому я и спрашиваю: надо ли сейчас лететь к ним? Испытать корабль надо. А вступать в контакт пока рано, не с чем. Надо разобраться в своем доме. — Негр медленно опустился в кресло и закрыл глаза.

— Голосую, — объявил председатель.

Каждый из членов Комитета объединенного мнения нажал одну из кнопок «за» или «против», других кнопок не было. Все должны иметь мнение, сомнения не принимались в счет.

Высоко под куполом вспыхнул красный свет — полет в другой мир был запрещен.

ВО ВСЕЛЕННОЙ МЕСТА ХВАТИТ ДЛЯ ВСЕХ

Планета была самим совершенством. Природа постаралась на славу: гармония живого и неживого оттачивалась миллиардами лет. Этого оказалось достаточно, чтобы Природа рискнула и создала Разумных. Они быстро освоились среди сбалансированного мира и стали вносить свое, спеша и хватаясь за все сразу и желая получить все целиком. Сначала они наносили Природе тяжкие раны, но Разум все же победил, и планета смогла отпраздновать свое поистине второе рождение. Мучительно освобождаясь и очищаясь, планета вновь расцвела, восстанавливая почти потерянное и уничтоженное. Вновь запели птицы, вновь в водах заплескались рыбы. Вокруг планеты, как в старые добрые времена, струился чистый воздух, воды морей, океанов, озер и рек опять стали прозрачными, зазеленели густые леса. Человек и Природа наконец-то поняли друг друга.

В просторах Вселенной летали космические корабли и станции. Люди искали себе подобных, Разумных, но пока безрезультатно. Хотелось им найти жизнь во Вселенной, очень хотелось, но…

Человечество готовилось к новому поиску. На орбите вокруг планеты кружила межпланетная станция, предназначенная для дальних исследований, а на Земле готовился к старту транспортный корабль. Три космонавта были готовы к взлету. Позади были годы напряженных тренировок в центрифугах, в гидробассейне, в тренажерах… Программа полета была интересной и необычной: во-первых, надо состыковаться с межпланетным блоком-станцией, затем перелететь на ней в расчетную точку Вселенной на окраине Солнечной системы. Туда же летела из глубин космоса комета, в ее хвосте должна в нужное время оказаться станция с научно-исследовательскими приборами и экипажем. От этой экспедиции ожидали многого.

Перед стартом экипаж встретился с учеными. Это была скорее традиция, хотя на ней говорили о самых последних уточнениях программы полета и научных исследований.

Один из ученых, биолог, протянул командиру экипажа небольшой чемоданчик и смущенно пояснил: