Черное безмолвие (сборник, 2-е издание)

— Это смотря куда и что попадет, в какой бульон, — предположил Савелий, — на планету с водой или без воды, с атмосферой или без нее, на планеты жаркие или холодные, газообразные или твердые, жидкие или расплавленные, круглые или…

— Это уж точно. — Петр подхватил идею Савелия: — На Юпитер — одно, на Землю — другое, на Меркурий — там от жары все загнется, на комету, на астероид… А вообще-то кометы, по-моему, самое удачное орудие для этих дел — сеять. Летают периодически и упорно и настойчиво «осеменяют» область Вселенной, без устали и без выходных. Запрограммировала их природа в хаосе случайностей — детерминировала, создав дорогу возможной жизни. Случайность случайности рознь — вон как чисто случайно антенну срезало. Это же надо — найти друг друга в бесконечности. Теперь на Земле с ума сходят, куда мы пропали.

— Вряд ли! То, что мы целы, они видят, а то, что мы живы, поймут по выполненному маневру.

— А почему его не мог выполнить автомат?

— Потому что Савелий переборщил с включением двигателя, и придется включить его для коррекции лишний раз. Автомат так ошибиться не мог.

— Сам шумел: срочно увод, включай двигатель. Я и включил его аварийно, вручную, — чуть обиделся Савелий.

— Да я никаких претензий не имею. Молодец, вот и все, — успокоил его Петр и продолжил, стараясь ввести разговор в другое русло: — А насчет попадания «спор жизни» на Земле — это тоже большой вопрос. Куда? В этом все дело. В горы, в воду, в пустыню, в тундру… Как они там приживутся и приживутся ли вообще? Я тоже думаю, что есть связь между вспышками эпидемий и прилетом комет или падением метеоритов. Мне кажется, что привнесение знаний на Землю было между каменным и бронзовым веком. Вспомните Стоунхендж, Пальмиру и прочее. Так что «споры жизни» — спорами, а может, кто и прилетал на Землю и след оставил, а мы — пра, пра… правнуки этого следа. Может быть, и другие явления жизни на Земле связаны с космическими явлениями: засуха, неурожай, может, и расцвет культуры. Надо бы просчитать эти корреляции. Только здесь об этом подумал. Вот что значит приближение к реальной действительности. Иные текут мысли, мышление становится более реальным, направленным.

Тема эта не иссякала. Касание с кометой все чаще держало их цепкими воспоминаниями. Тем не менее хвост кометы таял и таял, его рассеивали клубки переплетенных гравитационных и электромагнитных полей.

«Может, эти сгустки станут началом рождения новых миров, звезд, планет, жизни в конце концов, — размышлял, глядя на исчезающие в черноте пылинки, Валдис. — Кстати, как там второй гриб? Надо его забрать сюда, да сравнить их. Кстати, из другой камеры надо кассеты спектрографа забрать».

Валдис подал команду на закрытие створок третьей камеры, но с удивлением понял, что они закрыты.

«Кто же их закрыл? — подумал он и потом понял, что это сделал компьютер, обнаружив отказ спектрометра при пролете хвоста кометы. — Значит, была открыта другая камера, а ведь именно в ней находился контейнер с грибом. Интересно, что из этого получилось?»

— Петр, Савелий, а гриб-то хлебнул вакуума Вселенной!

— Ну и что! Вынь и посмотри, что с ним, с твоим грибом. Кстати, ты и про этот, который здесь висит, тоже забыл. Тоже мне пастух-грибник. А ученым наобещал: «В надежных руках они будут, я грибник заядлый, любитель…»

Савелий ворчал, а сам уже помогал Валдису.

Закрыли внешние створки шлюзовой камеры и, проверив их герметичность, открыли внутренний люк. Контейнер с грибом был на месте. Валдис извлек его из камеры и внимательно осмотрел.

«Смотри-ка, он стал больше и почему-то пульсирует, вроде как вздрагивает. И, по-моему, даже светится чуть-чуть», — отметил Валдис. Он повертел в руках контейнер и вдруг вздрогнул, брови его полезли вверх.

— Петр, плыви сюда. Савелий, ты только посмотри! На контейнере трещина. Видно, в него угодил микрометеорит. А как же?!

— Ну и что, — флегматично перебил его Савелий. — Угодил, да не разбил…

Петр рассматривал контейнер, на его лице тоже отразилось крайнее удивление. Валдис заметил это.

— Да, да. — Валдис волновался. — Ты правильно заметил, Петр, нет отверстия. Вернее, оно есть, вот оно, даже трещинки веером рассыпались, а само отверстие вроде бы как заделано, залеплено чем-то. Смотри-ка, Петр, даже питательная смесь не испарилась, да и сам гриб не разнесло на куски в вакууме, а ведь внутреннее давление у него должно быть и есть! Странно. Ведь вакуум был после пробоя! Кто же или что могло залепить пробоину?! И как?! Этот пульсирующий гриб? Но у него ни рук нет, ни инструмента, ни соображаловки!

— Ты прав, Валдис, нет у него ни Разума, ни орудий труда, — задумчиво произнес Петр.

— Может, частью массы самого метеорита закупорилось? — предположил Савелий и замолк.