Черное евангелие

Ланкастер с сигаретой в зубах смотрел на улицу, приподняв край шторы. В комнате свет не горел — пусть думают, что его нет дома.

Он довольно долго стоял у окна. Улицу покрывал мрак, лишь один ресторан у перекрестка был освещен.

Перед входом в ресторан висели красные китайские фонарики, внутри помещения все ослепительно сияло. Видно было, как по залу движутся фигуры посетителей. У подъезда стояли четыре комфортабельные машины.

Однако внимание Ланкастера привлекал не ресторан. Внизу, на противоположной стороне, торчал на одном месте какой-то человек. Низенький крепыш, японец. Он был без зонтика и стоял под карнизом крыши, будто пережидая дождь. Проезжавшие мимо свободные такси не останавливал. Не похоже, что он кого-то ждал. Просто стоял на месте и время от времени посматривал вверх.

Ланкастер отошел от окна и сел в кресло. В квартире была полная тишина. Сюда не проникали никакие звуки. Ланкастер прислушался. Нет, па лестнице тоже тихо. Сигарета погасла, он положил ее в пепельницу и поднялся.

Он снова подошел к окну в угловой комнате и посмотрел вниз. На противоположной стороне находился антикварный магазин. В глубине витрины виднелась позолоченная ширма, а перед ней — старинные японские доспехи, кувшины, чучело сокола, китайские фарфоровые блюда.

Дождь не прекращался.

Перед этой витриной тоже торчал какой-то тип в поношенном дождевике. Он был худощав и на редкость высок для японца.

Глаза Ланкастера так и впились в него. По переулку машины проезжали чаще, и в быстро мелькавшем свете фар неподвижная фигура сыщика была хорошо видна. Он стоял здесь уже больше часа.

Ланкастер презрительно усмехнулся.

Отойдя от окна, он снова закурил, потом поднял телефонную трубку и набрал номер. Все это он проделал, не включая света.

В телефоне послышался чей-то голос. Ланкастер прикрыл трубку ладонью.

— Говорит Ланкастер, — сказал он приглушенным голосом. — Отец Билье у себя?

— Отца Билье сейчас нет.

— Когда он будет?

— Точно не знаю, но…

Когда прозвучало это «но», голос в трубке вдруг ослаб, провалился куда-то далеко-далеко.

Ланкастер настороженно замолчал.

— Алло, алло! Точно не знаю, но думаю, что часов в десять-одиннадцать он будет уже дома. Ему передать, что вы звонили?

Голос продолжал звучать откуда-то издалека, Ланкастер не отвечал. Он уставился в одну точку и, казалось, проверял свой слух.

— Алло, алло! — взывала трубка.

Ланкастер, ничего не сказав, повесил трубку. Некоторое время он не снимал руки с телефона.

Во время разговора голос куда-то пропадал.

Ланкастер смекнул, что это значит. До сих пор его, кажется, никогда не подслушивали. Он стал припоминать свои телефонные разговоры, которые вел в последнее время с отцом Мартини и отцом Билье. Да, припоминалось, раза два или три такое уже было. Значит, подслушивают уже давно.

Ланкастер поднялся со стула и снова подошел к окну. Тот, у антикварного, все еще не уходил. Засунув руки в карманы, он внимательно разглядывал витрину.

Вдруг па лестнице послышались голоса. Ланкастер, стиснув зубы, посмотрел на дверь. Раздались смех и женский голос. Говорили по-японски. Потом все стихло.

Он хрустнул пальцами. Чертовщина какая-то! Это же соседка-актриса вернулась со своими друзьями.

Ланкастер подошел к первому окну. Человека, стоявшего под карнизом, уже не было. Тогда он слегка приоткрыл дверь и прислушался. На площадке, кажется, никого нет. Он широко распахнул дверь, вышел из квартиры и стал спускаться по лестнице вниз. На первом этаже находился небольшой уютный бар.

В баре сидели несколько японцев и одна европейская чета.

Ланкастер, оглядев бар, уселся перед стойкой.

— Добрый вечер, господин Ланкастер, — поклонился ему бармен. Коммерсант, живший на третьем этаже, считался здесь хорошим клиентом.

— Виски с содовой! — сказал Ланкастер.

— Сию минуту. Погода-то какая отвратительная! — сказал бармен, поглядев на улицу. По стеклянным дверям стекали струйки дождя.

Ланкастер пил виски не спеша, укрывшись от посторонних взглядов газетой.

— В такой дождь куда пойдешь? — продолжал бармен, очевидно желая занять клиента беседой.

Но Ланкастер не отвечал. Он медленно тянул свой напиток.

— Еще одно! — отрывисто бросил он бармену.

Получая второй бокал, Ланкастер чуть склонился к стойке и прошептал:

— Человек, который сидит там, в углу, ваш постоянный клиент?

Бармен обернулся, посмотрел и отрицательно покачал головой:

— Нет. Я его не знаю.

— Что, в первый раз появился?

— Да нет, уже третий день заходит, но почти ничего не заказывает, одним кофе пробавляется.

Ланкастер посидел еще несколько минут, допил виски и расплатился.

— Спасибо, — улыбнулся он бармену и направился к выходу.

Лестницу, ведущую наверх, к квартирам, от бара отделяла стеклянная перегородка, так что с первого лестничного марша бар был виден как на ладони.

Поднимаясь, Ланкастер оглянулся. От него не укрылось, что японец, сидевший в углу за чашкой кофе, поспешно отвел глаза в сторону. Вон оно что!

Он усмехнулся краешком рта.